Юрий Косоруков
 
 
 
 

За свою долгую историю Спелеоклуб МГУ организовывал экспедиции почти во все интересные (со спортивной точки зрения) карстовые районы бывшего СССР. Но после открытия Снежной в 1971 году наше внимание на долгие годы было сосредоточено на Бзыбском хребте. Так и в августе 1992 года очередная университетская экспедиция (руководитель Ю.Косоруков) планировала продолжить изучение массива Дзышра на Бзыби. Кроме 9 спелеологов из МГУ, в ней принимали участие: 5 спелеологов из Англии (4 - из GOC Caving Group), 3 словацких спелеолога, Татьяна и Виктор Рейснер (Москва) и Марк Колесник (Санкт-Петербург). Когда вся наша интернациональная команда собралась в Адлере, стало ясно, что из-за войны в Абхазии на "родной" Бзыбский попасть не удастся. Отбросив малодушные предложения потренироваться на Алеке или просто отдохнуть в Хосте, решаем попытать счастья на Фиште. Так мы оказались в районе, где никто из нас никогда не был, да и в ближайшее время не собирался быть.
 
 

Лето 1992 года. Гостеприимный Горлов (бывший начальник Сочинского КСО) предложил нам высадиться на его приюте "Лунная поляна", но вертолетчики немного "промахнулись", и в оба рейса "МИ-8" приземлились на приюте "Фишт". Как оказалось потом, тут нам дважды повезло! От этого приюта (два обветшалых домика на реке Белая) гораздо легче попасть в район пещер, и здесь мы встретили группу питерских спелеологов, которая немного рассказала нам о районе и рекомендовала поискать новые пещеры именно на Северном плато. Для приличия завернув на Южное плато, где находится самая глубокая пещера Фишта и России "Парящая птица", мы переносим лагерь на Северное плато, где гораздо больше площадь, но меньше посещаемость.

Первые же дни поиска показали, что мы не ошиблись в выборе. "Пошли" сразу несколько пещер. Огромный грот над лагерем, видный даже с приюта, оказался входом в крупную полость длиной более 1 километра и глубиной 110 метров, которая заканчивается сифоном. Совместные усилия по прохождению этой пещеры отражены в ее названии - "Англо-Русская". Словаки работали в пещере "Дубница", описание которой мы, к сожалению, так и не получили. До глубины 130 метров удалось спуститься в колодце МГУ 92-2.

Всего было обследовано 15 пещер, которые маркировались МГУ-92- , хотя, возможно, некоторые из них могли быть открыты до нас, но старые марки не сохранились.

К концу экспедиции наше внимание было сосредоточено на пещере МГУ 92-4, найденой 24 августа Т.Рейснер. Первым входной меандр прошел А.Шумейко и вылез из другого входа, на котором был нарисован полустертый крестик. Рядом был еще один вход со старой маркой МСС-56, но нигде дальше входного меандра не было признаков посещения этих пещер до нас. МГУ 92-4 оказалась "крепким орешком" с обилием узких меандров, вертикальных шкуродеров и обводненных колодцев. И, как всегда, не хватало времени. В последний выход Д.Провалов, А.Шумейко и P.Hartley собрались, когда остальные сворачивали лагерь и носили грузы к приюту. Они достигли глубины 210 метров и сделали топосъемку. А пещера шла дальше. Назвали ее "Крестик". Стало ясно, что мы вернемся в нее на следующий год. Так для нас состоялось "открытие Фишта".
 
 

Лето 1993 года. Наступил июль 1993 года. Вертолет высаживает команду из 7 спелеологов МГУ и 5 англичан прямо на плато у пещер. Путь от вокзала в Адлере до лагеря возле Англо-Русской занял всего два часа! Несмотря на обилие снега, сразу находим Крестик - снова удача. В первую очередь надо улучшить навеску - в прошлом году все делалось наскоро, потом - вниз.

Английская группа в это году значительно сильнее. Питер привез троих друзей из Burnley Caving Club с опытом первопрохождения километровых пропастей в Испании и Словении. Все они рвутся в бой, как и Денис Провалов - главный энтузиаст в российской группе. Пещера сразу "повалила" дальше. Длинный, изматывающий меандр, в котором каждый раз трудно найти проходимый уровень, вышел к колодцу глубиной 95 метров. При спуске в колодец на Питера упал камень. Потеряв сознание, он пролетел 8 метров до узла на веревке, но придя в себя, сумел перестегнуться и спуститься на дно колодца. Несмотря на явные признаки сильного сотрясения мозга, после передышки он самостоятельно вышел на поверхность, но в пещеры уже не ходил до конца экспедиции. А пещера продолжалась. После К95 каскад небольших колодцев привел в глиняный зал, где очевидный путь пока не вырисовывался. Глубина пещеры приблизилась к 400-метровой отметке, что по масштабам Фишта достаточно солидно. Казалось, что найти проход дальше вниз вряд ли удастся и пещера "заткнулась".

Параллельно с работой в Крестике, мы пытались найти обход сифона в Англо-Русской. К длине пещеры было добавлено около 500 метров новых ходов, но найденные верхние этажи на воду не вывели. Сильные, по части прохождения узких меандров, англичане остановились перед сифоном и возложили дальнейшую работу в пещере на русских подводников.

Двойка Провалов - Шумейко при ярком свете "юпитеров" (мы снимали видеофильм) пыталась пронырнуть конечный сифон. Денис Провалов прошел в очень мутной воде более 30 метров подводных галерей, всплывал в двух пузырях, но найти проход не удалось. А вот съемки удались, хотя камера и оператор с трудом выжили. С такими результатами закончилась первая часть нашей экспедиции. Англичане улетели в Адлер, а их место заняли трое горящих энтузиазмом "бойцов" из Москвы и двое наших старых знакомых из GOC Caving Group.

Прибыли на Фишт и еще несколько московских групп. Работа в Крестике продолжалась с неменьшей энергией. Вначале пытались раскапывать завал чуть ниже большого колодца, но, перетаскав груду камней, прохода так и не нашли. Параллельно работали в очень узких и паводкоопасных боковых меандрах. Вскоре узости и рвущиеся в клочья комбинезоны охладили пыл вновь прибывших энтузиастов. На дне пещеры, на одной из стен глиняного зала, на высоте около 10 метров, виднелось, как казалось, малоперспективное "очко". О нем говорили все туда спускавшиеся, но желающих залезть не находилось. От отчаяния и веры в то, что такая пещера просто так кончиться не может, решили попробовать залезть туда. Денис Провалов сумел подняться к очку, дальше длинная галерея уходила круто вверх, несколько несложных уступов - и выход к новому каньону с водой. Пещера "пошла", но поменяла свой характер, вместо грязных узких меандров - широкие колодцы и большие залы. На глубине 420 метров удалось выйти на большой ручей с расходом воды примерно 40 литров в секунду, уходящий в сифон. Илья Жарков и Денис Провалов сумели его обойти, но второй сифон остановил их. Костя Мухин и Дима Ладиков, вымокнув под ледяной водой, вскарабкались метров на 20 по каскадам нового водопада, приходящего к сифону, но путь им преградила гладкая стена высотой в 10 метров, на штурм которой не оставалось ни сил, ни времени.

Другая московская группа, работавшая в Крестике (руководитель В.Рейснер), нашла более высокий (+10 метров) вход в систему и ее стараниями два больших верхних ствола пещеры были соединены через очень узкий, почти непроходимый меандр. В то же самое время, сборная московская команда (руководители А.Никифоров, С.Масленников), исследуя пещеру Турист, в трех (!) местах на разных глубинах вывалилась в Крестик. К сожалению, все входы в Турист ниже Крестика и глубина системы не увеличилась.
 
 

Лето 1994 года. Третья экспедиция Спелеоклуба МГУ на Северное плато массива Фишт проводилась в августе 1994 года и состояла из двух частей. Первая группа (руководитель Ю.Косоруков), состоявшая из восьми москвичей, трех англичан и двух немцев, прилетела на Фишт 3 августа. Мощный вертолет МИ-8МТВ спокойно забросил 13 человек и почти тонну груза на высоту 2200 метров. Правда, это удовольствие обошлось нам в 600 долларов.

Если в 1992 году на плато наш лагерь стоял в гордом одиночестве, то сейчас наш вертолет потревожил обитателей трех лагерей. Группы А.Рычагова, В.Рейснера и А.Шелепина уже неделю упорно штурмовали пещеру "Турист", которая в 1993 году была соединена с "Крестиком". Им уже удалось найти обход сифона на 450 метрах, на котором остановилась наша экспедиция в прошлом году. На этот раз мы несколько опоздали, чтобы принять участие в установлении рекорда России по глубине. Уже слишком много людей работало внизу, и они не очень приветливо отнеслись к предложению помочь им.

Надо отметить, что в этом году было мало снега, и работы велись через нижний вход "Туриста" (на 100 метров ниже входа в "Крестик"), что делало доступ в нижнюю часть пещеры намного проще.

На глубине около 400 метров был установлен подземный лагерь, в котором попеременно работало около десяти человек. И к середине августа была достигнута глубина 633 метра, где путь преградил очередной сифон. Наша двойка Д.Провалов - К.Мухин тоже "отметилась" на дне глубочайшей пещеры России, но никаких перспектив, кроме ныряния в сифон, не обнаружила.

Естественно, экспедиция МГУ тоже время зря не теряла. Ю.Косоруков, А.Шумейко, А.Фролов завершили прохождение огромного обводненного колодца, любезно показанного нам А.Шелепиным. Он оказался самым глубоким в системе - 130 метра, но, к сожалению, вывел в известный "Коллектор" на глубине 420 метров. А.Копчинский с помощью немецких и английских друзей прошел сложный траверс над колодцем, которым обрывался "ход мыши", отснял 230 метров новых ходов и вышел в один из самых больших залов системы.

По инициативе Джефа Барбера мы установили детекторы в пяти источниках вокруг Фишта и провели окрашивание воды сначала в "Крестике", затем в Англо-Русской. Пришлось три раза обходить Фишт, чтобы установить, заменить и снять детекторы. Один раз для этого мы навесили 180 метров веревки и спустились по водопаду к реке Пшеха. Здесь неплохой маршрут для каньонинга.

Несколько дней с нами провели четверо киевлян во главе с "Медуном" (А.Ледовских), известным своей вечной "тягой к пещерам". Они помогли нашим подводникам затащить снаряжение к сифону, но при этом "разбили все, что можно было разбить". После этого их энергия была направлена на штурм пещеры КФ 89-1, где они убедились, что она затыкается на глубине сто с чем-то метров.

Однако самые интересные события произошли в пещере Англо-Русской. После двух безуспешных попыток пронырнуть сифон, совершенных Д.Проваловым и А.Шумейко, мы уже собирались "ставить крест" на этой пещере. Но Костя Мухин заявил, что он найдет обход сифона - и нашел его, раскопав "очко Мухина". Пещера повалила и в длину, и в глубину. Отснято было около 1 километра ходов и пещера углублена со 110 метра до 255 метров.

17 августа на плато высадилась наша вторая группа (руководитель А.Кочерин) и московско-английский спелеолог Паша Евдаков с тремя рациями и телевизором. Прибывшего с ним Питера Хартли снова "затолкнули" в вертолет, так как без него (точнее без его денег) могла сорваться экспедиция на Арабику, куда направлялись Провалов, Мухин и Шумейко. Самое смешное, что деньги Питера остались у Паши. Однако, приключения на Арабике - тема отдельного рассказа.

В этот день в Адлер улетела большая часть нашей группы, а также группы Рейснера и Рычагова. На плато стало менее многолюдно. Несколько дней мы занимались поиском. Самая интересная находка года — МГУ 94-2 (“Зеленая Фигнюшка”) — находится выше входа в "Крестик" и на глубине 50 метров выходит в узкий меандр, в котором можно искать продолжение. Энергию группы Кочерина направить на это не удалось, так как им была нужна "большая" пещера. В итоге, оставшееся время они занимались затаскиванием и вытаскиванием подземного лагеря в Англо-Русской и выемкой снаряжения из "Туриста".

23 августа мы начали свой длинный путь к морю по новой для нас дороге - через перевал Фишт-Оштен. Дорога оказалась далеко не оптимальной, но очень красивой и богатой интересными встречами и приключениями. Женей Румянцевым об этом была сложена песня.
 
 

Лето 1995 года. Как и во всех летних экспедициях на Фишт, начиная с июля 1992 года, в этой (уже пятой по счету) участвовали английские спелеологи. На этот раз их было семеро из трех разных клубов: GOC Caving Group, Leeds University Caving Clab и Croydou Caving Clab. Лидер англичан Philip Judson приезжает на Фишт уже третий раз. Несмотря на различные проблемы, англичанам нравится в России (и на Кавказе, в частности), хотя для них гораздо легче (и дешевлее) съездить куда-нибудь в Испанию или Францию.

Еще один "иностранец" прибыл в экспедицию из США, это Илья Жарков, который там работает. Так же МГУшную команду существенно усилили Костя Мухин из "Сокольников" и Максим Дзагания - спасатель из Сочи. Кроме штатного спасателя, в экспедиции был и настоящий ученый - гляциолог Булат Мавлюдов - один из ветеранов нашего Клуба, который изучал фиштинский ледник. Итого, нас набралось 21 человек + 1 собака! Такого в фиштинских экспедициях еще не было.

Англичане взяли на себя основные расходы по аренде вертолета, сочинские спасатели обеспечили машиной, и это позволило нам уже через три часа после прибытия в Адлер оказаться в базовом лагере на Фиште. А после обеда две группы начали навеску в "Англо-Русской".

За 19 дней интенсивной работы, согласно журналу выходов, было совершено 55 выходов в пещеры и на поиск. Основные силы были заняты в "Англо-Русской". Несмотря на суровый характер пещеры: обилие узостей, глины и воды, она поддалась напору штурмовых двоек и увеличила свою длину от 3 до 3.5 километров, а глубину - с 330 до 390 метров. Но исследования "Англо-Русской" еще далеки от завершения.

Вторым объектом работы была, обнаруженная в прошлом году, пещера МГУ-94-2 с неофициальным названием "Зеленая Фигнюшка". Она интересна тем, что находится выше всех входов в систему "Турист-Крестик" и при их возможном соединении, глубина системы (рекордная для России -633 метра) может увеличиться метров на 45. Когда мы прибыли на Фишт, то с удивлением узнали, что в этой пещере уже поработали другие группы. Нами в МГУ-94-2 было отснято 300 метров меандра. Глубина - 75 метров. Пока очевидных продолжений нет, но некоторые непройденные узости оставляют надежду. Также возможен подъем по колодцам вверх.

МГУ-95-5 - источник на высоте 1780 метров, возможно является одним из выходов воды с Северного плато. После раскопок Андрей Шумейко пронырнул небольшой входной сифон и прошел 100 метров галереи до второго сифона. Позже двойкой Шумейко-Дзагания был пройден и второй сифон (20/-5). За ним галереи суммарной длиной около 300 метров поднимаются примерно на 100 метров.

Англичане также сделали интересное открытие. На склонах Оштена многие в бинокль наблюдали выход воды, но всем было лень сходить. В итоге это сделали англичане и пройдя полусифон, обнаружили красивую пещеру (МГУ-95-4) длиной 100 метров. Это первая находка на Оштене. В отличии от всех других пещер, заложена в конгломератах. Она заканчивается сифоном, который пытались пронырнуть наши подводники, но остановились на замытом участке. Возможны раскопки. Пещера названа Stone Wall - Каменная стена.

Для расширения кругозора и лучшего знакомства с районом Фишта мы совершили две трехдневные вылазки - на север и на юг. В первой, группа из 11 человек прошла перевал Фишт-Оштен и остановилась в балагане на реке Цица. Отсюда совершили поисковые выходы на хребет Нагой-Чук и на гору Оштен. И тот и другой район спелеологическими находками не порадовал. Позже 4 человека побывали в районе озера Хуко. Очень красивое место, но пещер нет. На обратном пути нас "арестовали" военные, которые сейчас охраняют перевалы, ведущие к Сочи. Если бы не наш старый знакомый Горлов, в приюте которого разместилась застава, нам бы не попасть к водопадам на реке Пшеха.

Параллельно с нами на Северном плато работала сборная группа из Новокузнецка, Томска и Иркутска. Упорные сибиряки под руководством Григорьева Олега ("Гормозека") продолбили новую пещеру до -240 метров и назвали ее "Западносибирская". Остановились на колодце.

Группа нашего клуба под руководством Алексея Кочерина хорошо поработала в пещерах МГУ-92-2 и МГУ-92-3. С помощью Дениса Провалова эти пещеры соединены с системой "Крестик-Турист" на глубине около 150 метров. К сожалению, эти два новых входа в систему не самые высокие.

Не обошлось и без ежегодного "катаклизма", который этим летом отличился особой силой ветра и длился целых два дня. Он стоил нам одного тента и нескольких палаток. Но это уже традиция.

"Железная птица" рано утром 26 августа прервала наш завтрак и заставила собрать огромный лагерь за 15 минут. Еще полчаса, и мы пьем пиво в Адлере. Билеты в Москву удалось взять только на 31 августа и мы почти неделю жили у гостеприимных сочинских спасателей, помогали им спасать пьяных туристов и развлекались каньонингом на Агурских водопадах.

На обратном пути нам с тонной груза пришлось ехать в четырех вагонах на верхних боковых полках. Кто ездил, тот поймет. Поезд опаздывал на полдня. И в довершение всего, в Иловайске четверо англичан были "депортированы" из суверенного государства Украина за просроченные транзитные визы. Мне пришлось возвращаться с ними в Ростов-на-Дону и оттуда лететь в Москву. К счастью, мы успели не только к самолету в Англию, но и встретили наш поезд. Но англичане точно запомнят эту поездку на всю жизнь.

Сейчас все эти приключения вспоминаются как веселые и просто необходимые для интересной экспедиции. И наши английские друзья пишут, что все было очень здорово. Они, кстати, сняли фильм для телевидения. Да мы и сами снимали на две камеры. По моему, все участники экспедиции не жалеют о времени, проведенном на Фиште, а это самое главное.
 
 

Евгений Румянцев
 
 

У Оли нет иной заботы, чем наши спальники таскать

И с ихним весом без заботы за Косоюриком шагать.

С меня теперь вода, как с гуся. Со мной тебе, как с МММ.

Шагай, мой милый, я дождуся за перевалом Фишт-Оштен

Он прошагает пол-Европы, но если смысл в этом есть.

А тут сплошные незадачи: бабье, нога, контрольный срок,

Да вот еще отстали клячи. И мат сшибает камни с гор

Закончен пластырь, нет того-то. Остался только вазелин.

Вы не смотрите удивленно, услышав на привале крик.

То крик тяжелого больного. То стонет розовый мужик,

Идет со стертыми ступнями по Лагонаки наш герой.

Ах, если б можно было утром еще вчера залезть на Фишт,

Вдохнуть бензина полной грудью, и птицей к морю унестись,

Хватает все двумя руками и прочь от лагеря бежит.

Худеет бедная девчушка. Желудок - это вам не мозг.

Во сне румяная ватрушка. А утром "Сникерса" кусок

Запас еды на две недели вокруг сифона протащить.

Где помокрей, постелит спальник и в нем с Кочериным уснет.

Потом наверх - сегодня сброска! А вдруг на юг народ уйдет!

Не пить вина, не кушать мяса. Ему подайте броневик!

Карету, поезд, дилижанс... Тачанку - на худой конец,

А то сожрет запасы ваши известной фирмы Uncle-Bens

Наш геморрой давно оплачен, когда просили в горы взять.

Ну что уж нам теперь поделать. Дурной в нас зародился ген.

Друзья, до следующего лета на перевале Фишт-Оштен

Андрей Шумейко, Денис Провалов
 

Первая пещера на хребте Алек была найдена в 1965 году, последняя пройдена в 1972 С тех пор прошло более 20 лет. Сотни экспедиций посетили этот район, но ни одной из них не выпало найти и сделать столько, сколько довелось сделать тем, кто начинал работать на Алеке. Были новые ходы, погружения в сифоны, но углубить пещеры никак не удавалось. В течение 20 лет спелеологи со всей страны оттачивали там свое мастерство и совершенствовали снаряжение, чтобы потом применить все это на Арабике, Бзыбском и Хипсте.

Так бы и остались поверхности сифонных озер непреодолимыми препятствиями в более чем десятке пещер Алека, если бы в 1991 году В.Киселев и В.Комаров не прошли сифон в пещере Заблудших. Дальше - второй сифон, но глубина пещеры увеличилась лишь на 8 метров. Появилась уверенность, что на Алеке еще можно совершать первопрохождения...

Уверенность - это слишком сильно сказано. Сначала появилась идея нырнуть в какой нибудь сифон на Алеке, и неплохо бы в тот, в который еще толком никто не нырял. На соревнованиях в Судаке, в октябре 1993 года, поговорили с ленинградцами, побывавшими летом в пещере Медвежья и имевших там, кстати говоря, много лишних приключений из-за паводка. Из этих разговоров выяснилось, что Медвежья - весьма подходящее место: на глубине 205 метров сифон - это дно пещеры с 1967 года, когда она была открыта и пройдена московскими спелеологами. Многие из тех, кто бывал у сифона, ныряли в него без акваланга, но все завершалось только рассказами, что там что-то есть, и разговорами о том, что надо нырять.

В сентябре - идея, в октябре - решили, а в ноябре поехали. В состав группы кроме Шумейко, Дениса Провалова и четырех баллонов входили : Эльдар Садыхов, Юра Барсуков, Женя Румянцев и, конечно, группа особой поддержки, состоявшая из Иры Захаровой, Лены Поповой и Ольги Якименко. А также Антон Коротаев с Костей Черепановым и Анжелой Ежовой, которые должны были работать параллельно с основной группой и найти пещеру Гигантов как запасной вариант (на дне Гигантов тоже есть непройденный сифон).

В Медвежьей, кроме узкого меандра в самом начале, есть 50-метровый красивейший колодец, а в конце, после каскада уступов, 20-метровый колодец с водой сверху и лужей снизу, которая неспеша перетекает в сифонное озеро. Навеску сделали за два выхода (не торопясь) и, благодаря хорошей погоде на поверхности, уже на третий день Шумейко и Провалов спустились к сифону чтобы попытать счастья. Еще шестеро человек отправились вслед за ними, чтобы вынимать навеску и баллоны. Место для сборки аппаратуры весьма комфортабельное - небольшой галечный пляж на дне последнего колодца. От лужи до сифонного озера - метра три по невысокому проходу, ширина хода едва позволяет пройти с баллонами на боку.

Денис нырял первым. Проход - в дальней части озера (оно примерно 3х2 метра), ширина - только проплыть с баллонами и мешком. Вернулся через 6 минут. Сифон десять метров при глубине три. Нырнули вдвоем с Шумейко. За сифоном выбираться из воды гораздо менее удобно: глубина меньше полуметра. Для того, чтобы плыть обратно, необходимо обжаться, а это было сделать негде. Сняли аппаратуру - и дальше. Через 20 метров колодец, а веревки нет. Решили снаряжение не вынимать и прийти на следующий день с веревкой и крючьями. Нырнули обратно. "Шерпы" ждали у сифона, накурили так, что свет галогеновых ламп подводных фонарей с трудом пробивался сквозь туман. Озеро мутное, плавают куски пены, а на галечном пляже кипятят чай, наступая сапогами на шланги и манометры. Мы им объяснили, что победа осложняет дело и что выемки сегодня не будет.

На следующий день (надо сказать, что спуск к сифону по готовой навеске занимает не более 40 минут) пронырнули сифон снова. Веревку принесли, но забыли крючья! Привязать абсолютно не за что. Наверху предыдущего 3-метрового уступа нашли тонкую перемычку - туда ввязали веревку, над колодцем привязали за камень, и все это пристраховали к молотку, который Шумейко заклинил на дне лужи у колодца, а сам лег в нее и держал молоток ногами. Провалов, спускаясь в колодец, привязал к 30 метрам еще 14, но спустился лишь на дно первого колодца, а дальше - еще уступ не менее 15 метров. С таким количеством веревки и без спитов несерьезно на что-нибудь рассчитывать - надо подниматься и выходить за сифон. К тому же камень, за который была привязана веревка, стал осыпаться и Денису пришлось подниматься быстрее, чем он разваливался.

Десять мешков навески и снаряжения подняли от сифона впятером за 6 часов. Отличились Эльдар и Юра, тащившие баллоны, они ни одного из них не взорвали и не потеряли.

Всего работали 4 дня, и столько событий. Позади волнения - пронырнется ли сифон, не узость ли? Пронырнули, а веревки нет: не ожидали, что сразу же колодец - не находили еще на Алеке колодцев после сифонов. Принесли веревку - забыли крючья - как назло! А может и к лучшему.

Глубина пещеры на ноябрь 1993 года была более 260 метров. В следующий раз мы собирались взять не менее 100 метров веревки, намереваясь пронести ее через сифон так, чтобы пещера этого не заметила, чтобы не спугнуть - это старая и проверенная примета спелеологов...

Нетерпение и любопытство не позволили долго ждать, и 27 декабря новая зкспедиция выехала из Москвы. На этот раз к прошлому составу присоединились В.Киселев, никогда не пропускающий возможности поучаствовать в первопрохождениях, и С.Масленников, а группа поддержки сменилась со спелеологов МГУ на команду из Перовского клуба.

Благодаря отсутствию снега и хорошей погоде уже 30 декабря пещера была навешена до сифона, а на следующий день Провалов и Шумейко в результате 20-часового выхода углубили пещеру на 208 метров (как показала топосъемка, сделанная ими при выемке снаряжения). Эти метры набрались на колодцах, следующих один за другим почти без промежуточных меандров, начиная с 34-метровогo, первого после сифона, и кончая 85-метровым, последним, в котором, кстати, и был встречен Новый Год. Дно этого колодца переходит в широкий горизонтальный ход, по которому, после впадения притока, течет серьезная река с расходом не менее 40 литров в секунду. Заканчивается этот нетипичный для Алековских пещер рельеф типичным мутным сифоном, под низким сводом которого много глины, пены и даже старых консервных банок, принесенных, по-видимому, рекой из притока.

Этот мощный поток выходит из грифона, пройденного Киселевым во время его 24-часового выхода вместе с Масленниковым. Грифон 18 метров, неглубокий, местами замытый, а за ним - еще около 100 метров галереи, идущей вверх до следующего грифона. Попытка преодолеть конечный сифон этой же двойкой не удалась - сказалась почти нулевая видимость и неполадки в аппарате.

К январю 1994 года глубина Медвежьей возросла до 413 метров. Теперь уже был нужен лагерь на двоих за сифоном, чтобы попытать счастья в конечном сифоне, нырнуть во второй грифон в притоке и, может быть, выяснить, откуда в ручье притока банки. Может быть из ТЭПа, вход в которую выше входа в Медвежью на 35 метров?

Кстати сказать, в ноябре мы так и не попали в Гигантов, но судьбе было угодно, чтобы во время февральского (1994 года) выезда клубной команды на тот же Алек, мы встретили ленинградцев, работавших в Осенней, которые дали более точную ориентировку и пещера нашлась, несмотря на выпавший свежий снег.

На глубине 220 метров в пещере Гигантов, в небольшом зальчике сифон - низкий свод и довольно узкий наклонный ход. Шумейко пронырнул в него и убедился, что он идет, не сужаясь не менее 4-5 метров. Это был еще один объект для ныряния.

В результате следующей, майской экспедиции 1994 года пещера стала длиннее еще на 200 метров и глубже на 23 метра. Правда, углубилась она за счет вновь проделанной В.Киселевым и В.Петровым топосъемки досифонной части пещеры (+ 10 метров), а К85 стал К98. На этот раз пришлось использовать подземный лагерь - бегать вверх - вниз, как это было зимой, по более чем четырехсотметровой пещере с сифоном посередине стало тяжеловато. За 72 часа выхода тройка спелеологов (Киселев, Провалов, Шумейко) доставила к третьему сифону пять баллонов, подводное снаряжение и подземный лагерь. Лагерь поставили в жутком месте - посередине реки, выходящей из третьего сифона. Другого места просто не нашлось. Спали два раза, в общей сложности 15 часов за трое суток, но из этого времени третья часть прошла в ожидании паводка и прислушивании к шуму воды, так как высота пола нашей палатки над уровнем воды была сантиметров пятнадцать - двадцать. К счастью, наверху не было ни одного дождя за это время.

За третьим сифоном было отснято 170 метров и Киселев прошел 35 метров (глубина до минус девять) в четвертом сифоне, дальше слишком узко - надо искать основной ход, но не хватало времени и воздуха в баллонах. От места прихода потока в нижней части пещеры до места лагеря - несколько мест, где можно подняться метров на восемь вверх и попасть в довольно широкие и высокие глиняные ходы. Их не отсняли и далеко не ходили. Кстати, в них нашли обрывки полиэтилена, а рядом с третьим сифоном - выловили консервную банку 1981 года. Вообще-то, по нашим представлениям, приток в Медвежьей - это продолжение ТЕПа (соседняя пещера) за сифоном. Поверхностная привязка ТЕПа и Медвежьей показывает, что от четвертого сифона Медвежьей до сифона в ТЕПе осталось метров сто пятьдесят. В нижней части Медвежьей и в притоке не так уж и много мест, куда можно лезть и попробовать обойти сифоны. Пожалуй, единственное место с хорошими перспективами - это глиняные ходы.

После Медвежьей был еще один выход — в пещеру Гигантов. После февральского выезда появилась идея еще раз попытать счастья в конечном сифоне. До этого попытки уже были, судя по десяти метрам поливочного шланга, вытащанного нами из-под свода. Это была ленинградская идея многолетней давности. В.Киселеву удалось, после 15 метров довольно узкого хода, всплыть в озере. Шума воды он не услышал - значит, нужно искать продолжение сифона. Гораздо интереснее, однако, приток, по которому удалось подняться на несколько метров - еще одна "зацепка" на будущее.

Еще через год, под проливным дождем, четверо бойцов месили грязь, перетаскивая почти километр веревки и кучу подводного снаряжения по направлению к пещерам ТЕП и Медвежья. С погодой, как всегда, не везло, тропические июньские ливни срывали экспедицию. На всю работу было отпущено 6 дней, три из которых пришлось провести в палатках. В пещеры просто нельзя было сунуться. Ручей, уходящий в ТЕП, разбух и превратился в настоящую реку. В Медвежьей короткий меандр на глубине 50 метров был полностью перекрыт водой. Один из четверки, Piter Hartley, торопился в родную Англию. Казалось, проделать задуманное не удастся. На третий день дождь стал утихать. Шумейко и Провалов за 14-часовой выход забросили на дно Медвежьей продукты, газовые баллончики, веревку, а главное, установили перед С3 ловушки для флуоресциена. На дне К98 во время перекуса был устроен грандиозный пожар. Для Провалова это была вторая попытка самосожжения в подземном лагере. За год до этого в Крестике его спас Костя Мухин, здесь, в Медвежьей - Шумейко. Утром Коля Шатский и Piter под руководством Андрея вытаскивали снаряжение, а Провалов в одиночестве навешивал ТЕП. На дно так и не добрались и высыпали флуоресциен на -320 метрах, окрасив прозрачный ТЕПовский ручей в жуткий зелено-фиолетовый цвет. Забрать ловушки не успевали - оставили до осени.
 
 

- "А куда же пошли все денежки с гранта Киселева?"

20 ноября опять лил проливной дождь. Окончательный состав определился только в Хосте. С удивлением обнаруживаем, что нас 15 человек - для Алека многовато. Команда не только многочисленная, но и интернациональная. Кроме обычной московской группы, Олег и Наталья Климчук из Киева, Женя из Керчи, Franko Ataviany из Италии, целая бригада сочинских спасателей, возглавляемая Максимом Дзагания и Юрой Фоминым. Задача: попытаться соединить две пещеры. По топосъемке от конечного сифона в пещере ТЕП до С4 Медвежьей всего 150 метров. Даже для Алека это немного.

Дождь барабанит по крыше любимого охотничьего домика. Непогода - спутник всех наших экспедиций в этот район. Во входной грот ТЕПа втекает широкая река, но терять время жалко. Удается обвесить первые два колодца. По всей пещере ветер и водяная пыль. Огромный водопад в К50. К вечеру второго дня Коледов и Клим, соорудив страшный троллей, довешивают ТЕП до первого полусифона. Думаю, что спелеологи впервые работали в этой пещере в откровенный паводок. SRT - сила, в старые времена не один здравомыслящий не сунулся бы в ТЕП в такую погоду. Первый полусифон - наклонная щель, сейчас почти полностью затоплен. Надо ждать. В это время в Медвежьей забрасываем часть подводного снаряжения к первому сифону.

Если молиться всем богам, каких знаешь, то даже на Алеке может повезти с погодой. Стало прохладнее. Вместо дождя сыпет снег, через 4 часа его уже почти по колено. Холодно - это хорошо: меньше воды в пещерах. Главное, чтобы снег не расстаял за первый теплый день. Через полусифон пролезают только Провалов с Климом, Шумейке не дала протиснуться его мощная грудная клетка. Вид второго полусифона приводит в ужас: еще более узкая щель перекрыта водой. Можно попробовать облезть ее верхним этажом. Но мы ленивые - без крючьев опасно, а колотить не хочется, да и предстоящая сегодня выемка не способствует проявлению героизма. Со стороны пещеры ТЕП ничего не получилось, не удалось даже взглянуть на конечный сифон.

Теперь пришла очередь Медвежьей. Лагерь, фото, веревки, снаряжение для восхождения - все это умудрились упаковать в 6 транспортников. Почти все мешки имели положительную плавучесть, догружали камнями, но они все равно не тонули. Борьба с таким мешком в узком сифоне - дело серьезное. С1 показался уже и мельче, чем в июне, ходовой конец замыт на всем его протяжении. Вообще, в выходе за сифон не везло с самого начала. Веревка для К19 оказалась смыта. Удалось спуститься на "шнурках" и найти ее, чудом заклинившуюся среди камней. Концы веревки сильно измочалены паводком. Мешок с веревкой 120 метров, висевший на краю К98, словно пинали ногами - весь забит гнилыми листьями. При навеске большого колодца сломался французский спит. И вдобавок к этим несчастьям мы не нашли ничего из вещей, оставленных июньской экспедицией. Газ, продукты, карбид, пена - все это было спрятано под колодцем и теперь бесследно исчезло. На месте грустно лежали только подводные груза. Печальней всего была потеря газа, минимальный запас сухого спирта позволял приготовить пищу только один раз. Неприятности были и с подводной аппаратурой. Хотя ее и упаковали в пластиковые контейнеры, при транспортировке с ней обошлись не очень вежливо. Как Шумейко не пытался что-либо сделать - манометры травили.

В растерянности, прогуливаясь по каньону, мы наткнулись на один газовый баллончик. Он был расклинен высоко среди камней и ближе к ТЕПовскому притоку. С ужасом представил себе, как вода заполняет такой большой объем - уровень здесь поднимается на 12-14 метров, почти полностью затопляя каньон.

Лагерь поставили под К34, это выше и кажется менее опасным. Удобно покачиваясь в гамаках, пришли к мысли: вода, вытекающая из притока, может быть, совсем и не ТЕПовская, а банки и прочий спелеомусор при сильном паводке могут спокойно переплывать из Медвежьей. Пока не будет проведен химический анализ ловушек (слава богу, они уцелели), ясности в этом вопросе нет. Среди ночи один из нас просыпался и слабым голосом взывал: "Эй! Кажется вода прибывает". Но, к счастью, это был всего лишь страшный сон, наверху было морозно, а в пещере - тихо.

Нырять в С3 мы не стали. Чтобы выход не пропал даром, протраверсировали стену К98 и попали в новую большую галерею, с колодцем, уходящем вверх. Всю веревку, два баллона, подводную катушку, груза и лагерь оставили, укрепив на крючьях. Гидры безжалостно текли. Обратно через сифон переплывали с двумя мешками на брата. По халатности Провалов утопил запасную маску. Маска была хорошая, древняя, да еще ее хозяином был Шумейко. Мы даже устало поругались по этому поводу.

Пока мы были за сифоном, Клим, доказывая, что он настоящий восходитель и не напрасно ест наше сало, поднялся по притокам метров на 30. На следующий день мы с ним вдвоем залезли еще на одну веревку и вышли в меандр. Поспешив, спустились в первую дырку и попали в старую часть пещеры. Меандр под потолком колодца очень интересный, перспектива в восхождении конечно же есть.

На выемке, как всегда, отличился Вова Петров: руководимая им команда вытащила все мешки быстро и аккуратно.

Вечером, когда большая часть снаряжения была упакована в транспортники, а народ разомлел у жаркой печки, разгорелся спор - удачная это экспедиция или нет. Погружение в С4 не состоялось, но был траверс каньона и восхождение Клима в притоке. Не дошли до реального дна в ТЕПе, но сделана паводкобезопасная навеска, составлено описание. За первый сифон теперь тащить на 5-6 мешков меньше, но непонятно, кто и как будет все это вытаскивать, число мешков на обратном пути возрастет вдвое. Не работали фотовспышки, поэтому подземных слайдов не много, зато отснят видеоматериал и даже получилось несколько минут у первого сифона. Теперь мы и сами не поймем, как оценить эту экспедицию. Работали много, каждый день ходили в пещеру, а большого первопрохождения нет. Известное правило: чем дальше, тем труднее,- верно здесь на все сто.

В последний день снег стал таять и опять пошел дождь. Ручей в ТЕПе проснулся. Как хорошо, что мы успели выдернуть все мешки из пещер. "ЗИЛ" спасателей за два часа довез нас до Сочи, где мы по традиции засели за чебуреки. Вечером следующего дня все встало на свои места: большая часть команды незаметно рассосалась, кто уехал раньше в Москву, кто в Киев, кто-то задержался на пару дней в Сочи, а мы впятером на глазах у изумленной проводницы загружали грандиозную кучу транспортных мешков в поезд Адлер-Москва.
 
 

Андрей Шумейко
 
 
 

...Пещера разбегается в стороны стометровыми ходами, вместо того, чтобы падать вниз хотя бы на несколько десятков метров, а в это время наверху...
 
 

20 января, 5:50 - Адлер, железнодорожный вокзал, 8:00 - вертолетная площадка "Сочиспецавиа", 12:00 - северное плато горы Фишт. Такой стремительный расклад первого дня экспедиции уже был в 1993, когда мы уже через два часа после прибытия поезда были на Фиште. Правда, смена декораций - от побережья до альпийских лугов - впечатляет во много раз сильнее, чем летом. Не найти не только каких-либо "лугов", но даже не сразу сообразишь, с какой стороны ты подлетаешь к массиву! Все сглажено морем белого снега. Ориентироваться трудно - рельеф неузнаваем. Только верхушки "красных скал" подсказали нужное направление. Я ткнул пальцем чуть выше ближайшей скалы, торчавшей метров на пять из снега, и уже после этого увидел черное пятно на белом фоне - входной грот Англо-Русской. Другого такого входа на Фиште нет! Погода - как в кино "про альпинистов": нестерпимо слепящее солнце, и не менее ослепительный белый снег. Белый цвет вообще был доминирующим; даже все то, что выносилось из пещеры - темное и грязное - к утру, а то и через пять минут, становилось белым.

50% - альпинизма, 30% - спелеологии и 20% вертолетной заброски - это наша экспедиция. По поводу вертолета - никаких преувеличений. Без НЕГО ни добраться до плато, ни сброситься вниз просто невозможно. Восьми - десятиметровый слой снега сделал склоны плато не только неузнаваемыми по сравнению с летом, но и непроходимыми - наклон в 40 градусов и круче плюс стопроцентная лавинная опасность. В первый же день после высадки, когда мы начали искать возможность безопаснейшим способом попасть в пещеру, я попробовал обойти снизу скальный обрыв, в верхней части которого расположен входной грот пещеры Англо-Русская, и подняться ко входу по снежному конусу. Но как только я перешел со скального траверса на склон, из-под моих ног сдвинулось снежное поле толщиной сантиметров 30 и длиной метров 60 - я едва успел выдернуть ноги и упасть на спину. Проехал вместе со снегом метров пять. Снизу не подойдешь. Самое безопасное - спустится в грот прямо через перегиб, хотя нам и не хотелось делать серьезный вертикальный участок на поверхности, ведь неизвестно, как это будет выглядеть в плохую погоду. 3 спита, ледоруб, заклиненный в щели, станок, закопанный в снег на 1.5 метра и 120 метров веревки - это навеска от лагеря до пещеры (верхний конец веревки проходил прямо до палаток, а позднее был привязан внутри снежной иглу, где мы переодевались после выходов). Чтобы перила не заносило снегом, пришлось построить столб из снежных блоков и поднять веревку метра на два от снега. Несмотря на все старания, навеска до входного колодца включала в себя два вертикальных участка - небольшой траверс и 7- метровый отвес до снежного конуса в гроте.

Площадка, на которой 20 января установили лагерь, была примечена еще летом 1993. Достаточно ровная и, думаю, единственная лавинобезопасная в ближайшей окрестности. Тот кто был на северном плато хотя бы летом, поймет преимущества ее расположения (зимой не рекомендую даже пролетать над этими местами).

Ветер на северном плато дул всегда и везде, меняя свое направление три раза в день по непонятным законам. Он то наметал снег, то уносил его. Слой снега на месте нашего лагеря был метров восемь, но в двухстах шагах восточнее (это, пожалуй, самая дальняя точка, в которой мы были, когда выходили из лагеря) мы видели траву на заледенелом склоне. А столб из снежных блоков, который был более 2 метров высотой, в последний день экспедиции едва достигал пояса. Кстати, мой станок мы зарыли в снег на 1.5 метра, чтобы привязать за него перильную веревку на склоне, и я боялся, что мы не откопаем его, но 31 января даже не понадобилась лопата - станок просто "выдуло" из снега.

Состав экспедиции: Климчук Олег (Клим), Коледов Анатолий, Кочерин Алексей (вегетарианец), Мухин Константин, Пачин Влад (вегетарианец), Провалов Денис, Румянцев Евгений (Женя), Скляренко Дмитрий (Скляр), Скоров Андрей, Уянц Антон (Доктор), Шатский Николай, Шумейко Андрей (Шум).

21 января, еще до завтрака, Провалов и Климчук добрались до входного колодца, а в течение дня две тройки забросили подземный лагерь и снаряжение для нижней части пещеры до траверса в верхние ходы, а заодно и посмотрели дорогу в меандре старой части пещеры (позже выяснилось, что некоторые потом блуждали на обратном пути).

Ночь с 21 на 22 января -первое испытание для палаток и тента. Сильный ветер нес снег и засыпал двухметровые ямы, которые мы выкопали под палатки. Начали откапываться еще в темноте, а после завтрака в полузанесенном тенте решили - пора "уходить" под снег! К вечеру выкопали "пещеры" для трех палаток. Тент пока держался.

23 января - заброска подземного лагеря. Провалов-Климчук - навеска до Меандра-60 и ниже, плюс спуск в Большой колодец - он должен "вывалиться" в Каньон. Мухин-Коледов-Скоров-Кочерин - заброска груза от Траверса до Меандра-60. Шумейко-Румянцев - заброска и установка лагеря перед Меандром-60. Двойка Пачин-Шатский делала топосъемку Верхних галерей. Ночью 24 на поверхность поднялись шестеро, а четверо остались в подземном лагере.

Началось сразу с сюрпризов. Денис и Клим вернулись в 11 вечера двадцать третьего, Большой Колодец (85 метров) закончился меандром, не дойдя до Каньона как-то очень неожиданно и непонятно. Вся вода из Большого колодца уходит в узкий сифон(?) на дне(?) меандра. Это совсем не то, что мы ожидали после летней экспедиции. Кстати, воды в пещере, по сравнению с летом, не только не убавилось, но местами даже стало больше.

24 января - обе двойки из подземного лагеря спустились в Большой колодец. Шумейко и Румянцев - по старому пути (по Черному меандру), а Провалов и Климчук - по навеске в колодце. Встретились неожиданно - у развилки перед Песчаным Ходом, который соединяет Черный меандр с Каньоном.

Летом 1994 Джеф Барьер вышел из Черного меандра по узкой вертикальной щели в "какой-то колодец". Теперь Денис и Клим прошли по этому ходу с обратной стороны и вышли в нижнюю часть Черного меандра. Затем они пошли в Каньон, а мы начали спускаться в К37. Каньон кончился через 100 "новых" метров - ходы наверх, а вот полусифон за К37 порадовал. За низким входом в полусифон - только просунуть голову между водой и сводом - два поворота низкого хода, глубина воды - полметра. Затем еще 20 метров ползком по затопленной галерее и 10-метровый колодец. Я чувствовал - не последний. Спустился в распоре, дальше один точно не пойду. Пошел. Ниже - уступ 6 метров, потом еще один - 3 метра. Трудно удержаться и остановиться. Какая-то смесь меандра и затопленного хода. Еще 2.5 метра вниз и 5 метров лазанья, еще 2 метра - и все. Появилась черная глина. На дне последнего 2-метрового уступа черная глина почти полностью заполняет ход, остается дыра 20х20 сантиметров. Все. Копать не стал - придем вдвоем - поищем обход. На обратном пути, в 10-метровом колодце, поднимаюсь лазаньем к потолку и ... не вижу куда лезть дальше. Прошел траверсом, спустился вниз. От меня валит пар - ничего не видно. Ну, думаю, долазался. Поднимаюсь еще раз. Теперь вспомнил, что вход в колодец в самом верху и сбоку. Нет, тут завтра нужна будет веревка. Меня не было 45 минут, а я думал минут десять.

Решаем вернуться с топосъемкой на следующий день, а пока идем в Ход Времени. В его дальней части, вправо и вниз, меандр и ход - труба. Проползаем метров 60 - 80. Такая же картина, как и в проходе в зале перед очком в Ход Времени. Вверх-вниз, то щель, то глиняный ход. Непонятно, то ли это приток, то ли именно здесь пропадает вода из верхних этажей. Топосьемку делать не стали - такого добра здесь навалом. Пещера "валит" на этом уровне подобными ходами во все стороны. По дороге в лагерь проходим (проползаем) еще один ход-приток - метров на 50 он идет вверх. Такую бы пещеру какому-нибудь среднеевропейскому клубу "горизонтальщиков" - им бы хватило этой работы лет на десять на каждый уикэнд. На подъеме встречаем вторую двойку - тоже идут в лагерь.

25 января. Подземный лагерь. В 8:00 появляется солнце - это спускаются сверху Мухин и Коледов. Мы встаем, а они ложатся спать, предварительно "обрадовав" нас тем, что уходя из лагеря на поверхности 24 января в 23:00 они сами повалили тент, опасаясь, что к утру его занесет и поломает стойки. 25 января - день неудач. Денис и Клим попробовали залезть в восходящие колодцы в конце Каньона - не получилось, нужна динамическая веревка и снаряжение для восхождений, а это все пока наверху. Они поднимаются наверх, в лагерь, и дальше - на поверхность. Шумейко-Румянцев прошли полусифон вдвоем, облазали ходы на дне - ничего, везде глина, а все боковые ходы возвращаются в основной меандр. Сделали топосъемку и выходим наверх, страхуясь в К9 десятиметровой веревкой - ее как раз хватает до половины колодца. Это у нас спелеоальпинизм такой. На обратном пути забиваем пару спитов и вешаем 50 метров веревки для страховки в Черном меандре - надо и здесь делать навеску, хватит ходить в распоре в вертикальных колодцах. Выходим в лагерь, поднимаем Мухина и Коледова. За прошлый выход они поработали в так называемом Левом меандре и в меандре у зала Перекусов. В первом случае метров 100 меандра, 30-метровый колодец и, вроде бы, еще есть куда лезть. Во втором меандре - метров 50-60 первопрохождения. У них есть еще один день для работы в этих направлениях. Также они спустились в колодец после Траверса и соединили его с "колодцем, соединяющим верхние этажи с сифоном". Еще одна перспектива "заткнулась".

Результаты всех выходов наговариваем на диктофон. Это неплохая идея. Диктофон мне дал Эльдар Садыхов и этим избавил от необходимости замерзшими руками писать на поверхности или искать сухой листок бумаги в подземном лагере.

Завтра, 26 января, идем наверх. Пещера "перевалила" за 400 метров, но идет все больше в стороны, а не вниз. К 26 января прошли около 500 метров новых ходов, отсняли 250 из них.

А тем временем, на поверхности продолжалась альпинистская (большая) часть нашей экспедиции. Собственно на поверхности мы продержались только два дня, на третий три палатки перенесли в снежные пещеры. Тропинки между палатками и тентом превратились в глубокие траншеи. С грустью мы смотрели на безнадежно засыпанный наш "теплый" туалет. "На земле" пока оставались только тент и две палатки, но после урагана 25-26 января мы полностью перебрались под снег. Снег несло с такой скоростью и в таких количествах, что за полчаса наметало полметра. Под двухметровым слоем снега остались тент и одна палатка. Доктор, Андрей Скоров и Влад, которым “повезло” оказаться на поверхности в эти дни, едва успели вытащить из-под рухнувшего тента мешки с продуктами и примусы.

25 января числа был "массовый" выход на видеосъемку. Скляр, Кочерин, Шатский снимали в старой части пещеры и на подъеме в Верхние ходы. Там их встретили Провалов и Климчук, выходившие из подземного лагеря. Оставив "операторов" и "супермоделей", Денис и Клим выбрались на поверхность, где уже через пару минут вспоминали подземный лагерь как место с райским климатом. Наверху можно было передвигаться только ползком, желательно спиной вперед. Сильнейший ветер и снег уничтожили всякую видимость и ориентиры. Вся вода, которую они вынесли из пещеры на себе, тут же превратилась в лед, а пристегиваться к перильной веревке было просто опасно - потом не выстегнешься! Провалов первым добрался до лагеря и, вместе с остальными, кто был там, вернулся на склон. Там они отыскали Климчука, которого уже начало попросту заносить снегом метрах в десяти от входа в снежную пещеру. Они втащили Олега туда вместе с веревкой, к которой он был пристегнут.

Денис к тому времени уже не сомневался, что остальных троих киносъемщиков ожидают суровые 100 метров от пещеры до лагеря. Он взял двухместный спальник, валенки, металлизированнную пленку и вернулся в пещеру. Переночевали во втором входном зале, лед на полу, на стенах и потолке, но 0 градусов и легкий сквозняк - это Африка по сравнению с поверхностью. Накидали сапогов, мешков, снаряжения, а сверху укрылись разрезанным спальным мешком и "космическим одеялом" (за 4доллара; - примечание Климчука О.А.). Утром двадцать шестого, часов в 11, поднялись наверх; к вечеру буря немного поутихла. К шести часам появились Шум и Румянцев. Погода прояснилась, ветер стих, и о прошедшем катаклизме можно было судить только по полному отсутствию "наземных построек", отрешенному взгляду Скорова из-под все еще покрытых льдом очков и заледенелой бороде Доктора.

27 января откапывались, настроение было не очень - пещера разбегается в стороны 100-метровыми ходами, вместо того, чтобы падать вниз хотя бы на несколько десятков метров. 25 метров по вертикали за полусифоном - разве что "гол престижа". А тут еще проседает свод снежных пещер нашего жилья. В пещере, которую выкопали еще 21 января, потолок просел окончательно (короче говоря, просто рухнул!). Не уверенные в том, что своды в наших пещерах не обвалятся под тяжестью мокрого снега, который ежедневно предрекают в метеосводке, мы начали подумывать о более раннем вызове вертолета. Обещают также лавинную опасность, а метеосводку вообще начинают словами: "Штормовой прогноз, повторяю, штормовой прогноз". От такого настроение не поднимается, а наоборот... Сводку погоды мы принимали с помощью радиостанции "Карат", которой нас снабдили сочинские спасатели. Им же мы адресовали наши редкие сообщения. Лучше всех нас слышали в Луннополянском приюте и всегда дублировали наши радиограммы. Наш позывной был “Затор - 2”... Но у адлерских спасателей на вертолетной площадке “кличка” еще хуже “Грибок - 47”! Радиостанция работала отлично и здорово нам помогла, надо брать ее на вооружение и в летних экспедициях. И, надеюсь, у нас будет какой-нибудь другой позывной.

К вечеру из пещеры вышли Мухин и Коледов. Они не только устанавливали рекорды по продолжительности сна в подземном лагере, но и заткнули все, что можно было заткнуть в Верхних Этажах. Левый Меандр закончился щелью через 50 метров после К30, а меандр под Залом Перекусов, покрутившись под основным ходом, внизу сузился до непроходимой щели, вверху - вышел в основной меандр. Продолжение Меандра-60 тоже не принесло результатов -видимо, он заканчивается Большим Колодцем. Таким образом, пять из семи направлений, которые мы наметили перед экспедицией, не принесли серьезного продвижения по глубине. Оставшиеся два мы так и не исследовали - поработаем там летом. На лето отложили также еще две идеи - восхождение в колодцах-притоках в конце Каньона и исследование сухой части пещеры после Большого Колодца (у меня есть подозрение, что нижний колодец Черного Меандра - не единственное ее продолжение).

28 января откопали тент и оставшиеся под ним продукты и снаряжение, углубили пол в снежных "катакомбах". К вечеру из пещеры появились Скоров и Шатский, ходившие на топосъемку в меандры Коледова-Мухина. Они ушли двадцать седьмого вместе с двумя двойками: Провалов-Доктор и Пачин-Кочерин, которые должны были сделать топосъемку Нового Меандра и начать выемку. В полной мере удалось осуществить только последнее. Придя в лагерь, они обнаружили, что 3 килограмма карбида, которые им обещали оставить, представляют из себя кучу пыли и очень мелких камней. Контейнер не проверяли с летней экспедиции и за время транспортировок на заброске и под землей четвертая часть карбида пришла в негодность. Надо выходить, топосъемка меандра на дне Большого Колодца опять откладывается. На выемку едва наскребли две заправки на четверых.

29 января наверх поднялись все. Погода на поверхности более или менее, но все же нелетная. Скляр уже два дня напоминает террориста-самоубийцу - весь обвешан блоками батареек и аккумуляторами для видеокамеры. Всю экспедицию он ИХ грел на себе днем и в спальнике ночью, ОНИ валялись везде и даже время от времени кипятились в кастрюльке на кухне. 30-го последний выход на видеосъемку. К вечеру Скляр отснял еще полчаса подземных кадров: Денис повторил свой рекордный выход в пещеру в валенках, а Коледов запечатлел на пленке единственный французский комбинезон во всей экспедиции. За десять минут до выхода на связь (в 15:00 после ежедневной сводки погоды) появились Влад и Коля, вынесшие последнее снаряжение из Верхних Ходов. Решили перенести заказ вертолета со 2 февраля на 31 января. "Шафран-10" продублировал, а "Грибок-47" подтвердил прием. К вечеру упаковали снаряжение, вернее, забили грязные куски льда и снега в негнущиеся трансы. Вечером устроили праздничный ужин - пытались съесть аварийный запас продуктов. Все (кроме нескольких опытных "летчиков") почему-то были уверены, что мы завтра улетим! Развели и выпили весь спирт, попили кофе, поиграли на гитаре. Скляр снимал все это. На подтаявший и заметно просевший потолок никто не смотрел.

Утром 31 января - ветер и туман, но наверху проглядывает солнце и синее небо. Все собрались к 10 часам, но к 12 стали перебираться опять в свои пещеры. Вдруг спокойный голос Влада Пачина: "Вертолет!". Мы улыбнулись - старая шутка. Но Скляр сказал, что Влад никогда не шутит. Вертолет сел только с четвертого захода - долго крутился над нами, бортмеханик пускал ракеты и пытался определить направление ветра. Как потом выяснилось, в Адлере решили, что раз мы перенесли сброску на 2 дня, то у нас что-то случилось, но боялись, что неправильно поняли сообщение и мы не будем готовы к погрузке. Наверное, поэтому прилетели с двойным запасом топлива. Грузились минут пять, не меньше - очень сильный ветер. Летели минут на 15 дольше обычного - облетали зону облачности и тумана.

На аэродроме солнце и, наверное, градусов 15 тепла. Асфальт теплый. У нас в мешках и ботинках снег. Все пластиковые банки и контейнеры вдавились внутрь. Аэродромный народ - летчики, спасатели, механики - потянулись смотреть на нас, все беспокоились, когда мы не вышли с утра на связь. Я тогда что-то уперся - не будем выходить в эфир раньше 13:00, и все. Надо было меня не слушать. Я вообще думаю, что читать меня интереснее (полезнее), чем слушать. Читайте.

У нас не получилось бы все так здорово и без особых сложностей, если бы не помощь наших друзей и коллег. Большое спасибо всем, кто нас встречал, провожал, давал крышу над головой, пил вино вместе с нами в Сочинском ПСО и лично Сергею Васильчикову. Спасибо Игорю Добровольскому и спелеоклубу "Меандр", который уже два года служит базой для нашей команды. Ну, а также, спасибо всем тем, кто хотя бы ничем не мешал нам в этом предприятии.
 
 

Евгений Румянцев
 
 
 
 

Горы... Об этом нельзя рассказать целиком, это можно только прочувствовать. Когда снег залепляет лицо и ветер сбивает с ног, когда после суток пурги утром ты видишь солнце, когда, выходя из пещеры, наконец переодеваешься в сухое и берешь нечувствующими от мороза руками кружку горячего чая, только тогда ты начинаешь понимать, насколько ты мал и насколько ты велик в этом царстве природы. Начинаешь понимать, нужно ли тебе это - горы. Ну, а пока...
 
 

А как у вас ?

У нас опять "Затор-второй".
 
 

"Что она делает? Ха-ха-ха. Чей это транс? Шумейко. Уберите ее... Бабка, да убери свою животину!"

5 часов утра. Еще темно. Адлер. Вокзал. Столб. Вокруг столба сложена груда разноцветных мешков с нашим снаряжением. На новый ярко-желтый транспорт печально гадит старая дворняга. Два дня она ехала с нами в вагоне, вызывая оживленные споры и гневные возгласы пассажиров. Ее хозяйка, одна старушка, всячески защищала ее от нападок проводника и пассажиров, но ни разу не выводила погулять. Все поносили отборными выражениями бедное животное, у которого к тому же было не в порядке с желудком. Однажды, когда она была в тамбуре, даже мусорное ведро, стоящее там, подожгли. Лишь один Шумейко ругал только бабку, защищая бедную дворнягу. И вот она, собачья благодарность. А Шумочке, как мы его ласково называем, остается только жалобно приговаривать: "Ну почему опять я, там много ведь вещей, и все равно мой выбрала. Он же новый еще. Почему же так не везет..." Экспедиция началась !

Первым делом надо бы описать членов нашего снежно-подземного турне. Хотя экспедиция проводится под эгидой МГУ, состоит она из совершенно разных людей. Лидер - Шумейко Андрей, клуб МГУ. Вместе с ним из нашего клуба Лешка Кочерин, Коля Шатский и я. Из "Сокольников" - Толик Коледов, Костик Мухин, Скоров Андрей, в простонародье Эшелон, доктор экспедиции Уянц Антон, которого, как Антона многие и не знают, и Денис Провалов, наш чемпион. Из какого он клуба больше, из МГУ или "Сокольников",- неизвестно. Кидовец, одним словом. Из "Барьера" - Дима Скляренко (Скляр), наш видеооператор, и Влад Пачин. И наконец, в виде иностранного гостя - Олег Климчук, первая "железка" Украины. Народ в основном с большим опытом хождения, многие не в первый раз в больших зимних экспедициях. Кому побороться есть, осталось долететь до того, с чем побороться.

Погода, впрочем, солнечная, свободные вертолеты имеются; и в девять утра мы уже весело нагружаем длинную колымагу своими шмотками. Потом прощальный завтрак, и в начале двенадцатого уже тыкаем пальцами в проплывающий под нами Алек. И наконец, вот он, красавец Фишт. Еще минута, и мы выпрыгиваем в беснующийся под винтами снег. С непривычки дышать совершенно нечем, к тому же грохот мотора делает нас похожими на рыб. Как в басне: "Он губами шевелит, а сказать - не говорит". Общее состояние и вовсе безрадостное: во рту снег, в руках трансы, в глазах - такие же эскимосы, как и ты. Разгрузка идет минут пять, но зато какие пять минут! Летчик, стоящий, кстати, в тапочках и в майке, явно считает нас идиотами. Но вот оно, мгновение, отделяющее нас от цивилизации: стальная птичка с постепенно затихающим гулом превращается в оранжевое пятнышко, а мы с выпученными глазами кричим: "Ура!" Чего кричим, зачем радуемся, непонятно. Она-то улетела, а мы - остались.
 
 

Ты видел, какую мы навеску за ледоруб сделали? Здорово, да!?

Видел. Это был мой ледоруб.

(из материалов экспедиции)
 
 

Итак, время двенадцать и на раздумье его нет. До темноты надо успеть основательно закопаться. В соответствии с выбранной в Москве тактикой нужно поставить общий тент и пять палаток. Погода просто изумительная, только ветер резковат. Лагерь ставим на площадке примерно 30x50 метров. Как-то спонтанно получается полумесяц. А вот лопат мы взяли маловато. Можно было и не экономить, все равно не на себе тащить. Маленькая, но досадная ошибка. Но несмотря на нее, общими усилиями к трем часам место высадки уже можно назвать лагерем. Фантазии у нас невпроворот. Ветрозащитные стенки, входы в палатки у всех совершенно разные. У Скляра - вход аркой и сплошная стенка высотой метра два, у Доктора просто одна стена, у меня с Эшелончиком вместо стен - какое-то извращение. Работа идет полным ходом. Обед, если им можно назвать куриный бульончик с тремя вермишелинками на дне миски, проглатывается двумя глотками. К пяти часам лагерь к первой ночевке готов. Готовы и первые метры навески - Дениска с Климом постарались. Пещера снегом не забита, завтра уже можно посетить первые залы. Вечером очень холодно, но засыпаем, как убитые - давненько так не трудились.

Утром встаем бодренькие и опять за работу. За день надо окончательно поставить лагерь и забросить мешки с подземной базой до больших залов на -100. На лагерь уже приятно поглядеть. Разноцветие палаток, люди, копошащиеся вокруг трансов среди белого безмолвия, облака пара из-под тента - все говорит о том, что жизнь все-таки, - великая штука. Вчера успели даже теплую шхельду вырыть. А поверх всего змеятся провода антенн нашей рации. Спасибо спасателям. Они вообще нам здорово помогли при заброске. Вчера утром перевезли шмотки на аэродром и купили бензин для экспедиции, а это явно убавило геморроев.

К концу дня лагерь здорово преображается. Я решил отрыть в снегу теплую переодевалку, а Толик с Костиком - выкопать под снегом пещеру и поставить в ней палатку. А потом в задумке - соединить все это дело. Благо, снега под нами метров пять, не меньше. Через всю площадку, от лагеря до навески протянули веревку, чтоб не заблудиться при тумане, а посередине построили из снежных блоков что-то похожее на башню, тоже для ориентировки, поскольку по опыту Караби можно умудриться пойти пописать и вернуться через сутки.

Сами мы тоже несколько видоизменились. Эшелончик, например, за неимением черных очков, залепил свои скотчем, дабы не обжечься, оставив только узкие щелочки для обзора. Видимо, есть у парня мечта быть механиком-водителем танка. Мухин, тот просто, как ниндзя, ходит в чулке из шапки. Начали дичать. Еще в поезде пытались определить жертву для повода вызвать санрейс. Жертвой выбран Клим. Он, конечно, не совсем "за", но весь коллектив единодушен во мнении. Несчастный случай еще не выбрали, но это дело двух минут. Выходили на связь. Позывной у нас веселенький - "Затор-2". Впрочем, это все-таки лучше, чем "Грибок-47".

Вечером из пещеры вернулись первые там побывавшие. Все нормально, завтра будем забрасываться на -250 и ставить подземную базу. Эшелон прибежал в палатку, расцеловал меня и убежал. Наводит на мысли о чем-то нехорошем. “Холодильник” в палатке жуткий. Как завтра вылезать из теплого спальника, представить трудно...
 
 

"Шум, выходи! Дело серьезное, снегу по колено!"

(Алек-94. Голос наутро.)
 
 

А представить пришлось. Проснулся я от того, что что-то давит. Давит конкретно, и, как не ворочайся, не помогает. За палаткой свист, шум. Окончательно все стало ясно, когда открыли вход. Зря, кстати, открыли. Как там у Шевчука: "И веселый ветер разметал все на столе." Андрюха сразу получил горсть свежего снежка в физиономию. Даже до меня чуть-чуть достало. Сон как рукой сняло. Выпрыгиваем из палатки. Точнее выползаем. Мама родная, ну началось! Решил таки Фишт показать свои острые зубки. Ветер аж с ног сбивает. В тенте уже три входа - окошки из прозрачного пластика разодрало в клочья. Народ на полусогнутых спасает от снега палатки. Под тентом сидит Доктор вокруг припорошенных мисок и судорожно разводит примуса. Лидер говорит, что выход вниз все равно будет, но в этом можно серьезно сомневаться. За два часа я отрывал тент три раза. Хорошо, что не поставили "Зиму", хана бы ей сейчас была. Палатку Скляра с ее высокими стенками вообще до конца не раскопаешь. Нашу мы, оказывается, достаточно хорошо расположили. Заваливает лишь половину задней стены. На завтрак - что-то пополам со снегом. Надо зашивать тент. Опять не хватает лопат и в ход идут руки и ноги. Заканчивается это все только с наступлением темноты. Первый натиск вроде выдержали без особых потерь, но надо хорошенько подумать о последующих. Выход, конечно, отложен до завтра. К вечеру передвигаемся как инвалиды. Но шутки не утихают. Появился первый фольклер типа "Если друг закопался вдруг". После ужина лагерь моментом проваливается в глубокий сон. Какое оно - завтра ?
 
 

"Хайль, Шумейко !"

(из материалов экспедиции)
 
 

А завтра, оно же 23 января, просто великолепно. Опять солнце, ветер и синее небо. Выход в пещеру неминуем, и определяются три двойки, которые уйдут на три дня искать продолжение Англо-Русской в 9 направлениях. Это Клим с Проваловым, Коледов с Мухиным и я с Шумейко. Эшелон, Лешка Кочерин и Влад помогают дотащить до базы трансы. Наутро гомон, суета. Как обычно, первые уходят только в 12 вместо 10. Эшелончик все утро мечется с лопатой, пытаясь отыскать во вчерашних сугробах свои сапоги. И надо же, все-таки находит перед самым выходом. Мухин с Коледовым, между делом, уже отрыли в склоне место для палатки и прорубили тоннель в раздевалку. Постепенно нас становится наверху все меньше и меньше. Наконец, в три часа дня замыкающие в виде Шумочки и меня начинают свое движение в область вечной темноты и изрезанных за тысячи лет каменных ходов. Тут, наверху, такое блаженство, такая красота, а мы...
 
 

Мухин, тля, связист, тля.

Не слышу. Повтори...

Не понял...

Понял...

Забыл...

Повтори...

(из материалов экспедиции)
 
 

...уже протискиваемся в складках этой гигантской щели. Летом я здесь уже был, но зимой все по-другому. Первые залы причудливо разукрашены ледяными колоннами, сталактитами и сталагмитами. Аж дух захватывает. Жаль, что идем, не останавливаясь. Впрочем, потом это можно будет посмотреть в фильме. Скляр с Доктором уже запалили кучу карбидок, готовясь к съемкам, и усердно лазают среди этого сверкающего величия. А нам надо дальше. Шум торопится догнать ушедших раньше, и я только успеваю увертываться от появляющихся перед головой выступов. До площадки перед восхождением проскакиваем буквально за час с небольшим. Веревка на восхождении основательно потерлась, приходится завязывать узел. Минут через 10 перед глазами мелькают залы, точнее одна здоровая галерея высотой от 3 до 5 метров со множеством поворотов, которая через два небольших очка выводит на потолок старого меандра, соединяющегося метров через 20 еще с одним. Завтра туда пойдут Толик с Костиком искать продолжение сверху. Чуть дальше уже слышны голоса наших. Что-то долго они идут. Груза у них, конечно, побольше, но все равно. Спускаемся на дно меандра и “чешем” дальше... Картина пещеры меняется. Теперь меандр чередуется с небольшими колодцами. Через полтора часа спускаемся по очередному из них и попадаем на площадку с небольшим озерцом с краю. Здесь и ставим базу. Группа поддержки уходит, палатка вскоре поставлена. Толик с Костиком отправляются разведывать верхний меандр, который решено обозвать левым, а нам осталось поесть, подождать, когда придут снизу Дениска с Климом и можно валиться спать. На сегодня все.

Утро. По крайней мере по часам. За палаткой потрескивает горящий гекс. Там за едой копошатся Коледов с Мухиным, кричат, что хотят спать и нам надо быстрее вылезать. Встаем. Завтрак, нехитрые сборы, и можно идти дальше вниз. Сегодня по плану Провалов и Клим исследуют продолжение 70-метрового колодца, в который выходит меандр после базы, а Шумочка на дне должен проскочить полусифон - на данный момент это самое перспективное место для продолжения пещеры вниз. Выходим. Комбенизонам здесь приходится несладко. 60-метровый узкий меандр весь утыкан каменными шипами, вечно пытающимися что-нибудь на тебе изодрать. И вдруг после пары уступов оказываемся под потолком здорового колодца. Я про него знал, но все равно неожиданно. После 30 метров спуска видно широкую полку. Дальше наш путь - по ней и еще вниз метров 8 распором по небольшому желобу на стенке колодца. Оттуда опять распором по вертикальному меандру, названному Черным из-за засохшей грязи на стенках 40 метров, потом наклонная труба, 30 метров. Обошлось без приключений.

Останавливаемся на так называемом перекрестке. Маленький зальчик 3x3 метра, из которого выходят аж пять ходов в разные стороны. Там неожиданно слышим голоса Клима с Дениской. Они лазили по дну большого колодца и выпали сюда по какому-то новому ходу. Ничего особенно интересного пока не найдено и мы расстаемся. Преодолеваем пару семиметровых уступчиков, больше похожих на картофелечистку из-за обилия кромсающих комбенизон стенок и подходим к последнему колодцу. 37 метров спуска и дно пещеры, покрытое слоем мелкого серо-коричневого песочка, обновляется следами наших сапог. Шумочка надевает гидрокостюм и вползает в шкуру, наполовину заполненную водой. Это и есть полусифон. Через 30 минут он должен вернуться либо с победой, либо просто вернуться. Жду. От холода и безделья брожу туда-сюда по тропинке, вытоптанной нами. Ожидание - самое последнее дело на свете. Пока я об этом рассуждал, контрольное время подошло к концу, и теперь приходиться думать о том, что еще через полчасика надо будет сигать без гидры в эту лужу. Однако минут через десять слышно хлюпанье по воде, которое завершается криком: "Фотоаппарат доставай!" Результат есть! За лужей колодец метров 10, дальше ход продолжается, но лучше идти вдвоем. Опоздал Шум из-за того, что забыл, откуда вылез в колодец. Пришлось скакать туда-сюда, пока не вспомнил. Теперь можно и наверх. По пути заскакиваем проверить еще один перспективный ход в так называемом Ходе Времени. Представляет он из себя 200-метровый тоннель, в котором остается только рельсы для метро проложить. Абсолютно прямой. И размерчик подходящий. А заканчивается двумя ходами - вверх и вниз. Так как наверху по колено жидкой глины, мы идем вниз. После небольшого успупа перешли на четвереньки. Метров 50 пролезли, а дальше Шум сказал, что он это имел уже много раз и больше иметь не хочет. Написал на топосъемке, что есть 50 метров ходов, и поползли обратно. Пришли в лагерь. Поставили супчик с матерным названием "Слимфакс". Где Шум нашел эти супы - тайна природы. 46 калорий по цвету напоминают то, что мы никогда не едим, а по вкусу - какао-бобы с макаронами. После еды еще час выгоняли из спальников Мухина с Коледовым. Потом Шумейко над ухом бурчал в диктофон про наши достижения. Клим и Дениска нашли, куда уходит вода с большого колодца, но без гидры туда не полезли. Завтра будут обшаривать галерею. Она по размерам тоже, как большой колодец, но попадаешь в нее снизу, а что наверху, пока неизвестно. А Толик отыскал наверху продолжение левого меандра вниз. Один небольшой колодец они проскочили и остановились перед следующим. Он поглубже, по крайней мере 15-метрового конца не хватило. Так что на сегодня им работы хватает. Засыпаю с мыслью о том, что завтра надо полностью просушить спальник.

С утра опять бормотание под диктофон. Только теперь бормочет Мухин. Диктофон Мухина записывать не хочет. Мухин бормочет, лидер чертыхается. Диктофон Мухина записывать не хочет, но на третий раз, после замены батареек, все, наконец, записано, и мы встаем. Прошли они этот колодец, но чуть дальше застряли в щели, и, видимо, все заткнулось. Теперь очередь за нами. Лидер обещает мне утопление в полусифоне, на что я замечаю, что смерть в этой луже совершенно не романтична, а вот если еще разочек поедим вчерашнего супчика, то выход на поверхность можно сразу переносить на сутки позже из-за очистки пещеры. Добегаем до дна. Никогда не буду подводником! В болоте в 10 раз лучше, чем здесь. А тут еще прямо из этой шклявы в колодце распором. И каким! Абсолютно вертикальная стенка со множеством гнилых уступов, которых из-за собственного пара почти не видишь. После колодца еще несколько уступов и все. Дальше пролезает только моя не шибко умная голова. Все остальное плотно утрамбовано глиной. Остается сделать топосъемку. Результат, конечно, есть - пещера перевалила за 400 метров по вертикали, но так хотелось большего! На обратном пути сбывается мечта лидера: в меня вливается что-то холодное и жуткое. Пока я штурмовал этот злосчастный колодец, видимо раскрылся тубус, и вода таки добралась до моего бренного тела. А наверх не спешим. Сначала выходим к галерее. Встречаемся с Дениской. Ничего существенного они не нашли и наверх забраться не смогли. Идем дальше. Беды мои на этом не кончаются. Огонек карбидки еле горит, вокруг облако пара и в результате наверху Черного меандра из-под ноги улетает пол-уступа. Я, как макака, на мгновение зависаю на одной руке, потом забрасываю туда вторую, и в довершение добрый Шумочка наступает на мои хлипкие ручонки своим ужасным английским сапожищем. Теперь наверняка скажет, что Тришка кривлялся, пытался упасть, а он его спас, на руках донес до лагеря и прочее. После жары наступает холод: Шум бьет крюки в Большом колодце, а я с любовью на него смотрю. Порода вся в трещинах, и продолжается это не меньше часа. "Эх, мне бы шашку да коня, да на линию огня." Согреваюсь только перед базой, потому что в меандре залезаю выше нужного метра на четыре и протиснуться обратно вниз можно только прикинувшись студнем. В лагере Толик с Костиком вылезают из палатки только после того как им занесли туда чай. Спальник сушу часа полтора, но зато как приятно в него лечь! Спим сегодня вдвоем - Клим с Дениской сейчас сразу пойдут наверх. Полное блаженство. Работа почти закончилась, и пусть все было совсем не так, как мы хотели, но даром эти дни не пропали. Пещера теперь значительно прибавилась по длине, да и то, что по глубине пройдена 400-метровая отметка, тоже существенно. Утром наверх. Интересно, как там наши?
 
 

Из сводки погоды на 25 января:

...В горах снег. Лопатоопасно.
 
 

А наши там никак. Еще в первом зале мы обратили внимание на снег под ногами. Если сюда замело, то что же наверху? Веревку во входном гроте завалило на метр. Поднимаемся по стенке наверх. Склоны Фишта изменились основательно. Чувствуется, несладко здесь было. Выхожу дальше. Еще несколько метров наклонки. Боже! Вместо красавца лагеря площадка в первозданном виде и в ней две дыры, между которыми сидит Эшелон и раскачивается из стороны в сторону. Вот это встреча! Ни пером описать, ни вслух произнести.

Оказывается, пурга началась вчера утром. И какая! В лагере осталось всего трое - Влад, Эшелон и Доктор. Скляр с Шатским и Кочериным снимали кино. Битва была страшна. Первые полдня откапывали палатки, но это было практически бесполезно. Первой пала палатка Доктора. Он просто закинул пену со спальником в нашу раздевалку и снял каркас. После этого начали дружно расширять раздевалку, превращая ее в новый лагерь, попутно борясь за остальные палатки. Вечером выбежал наверх вернувшийся Провалов, сказал, что киношники лучше проведут холодную ночевку, чем вылезут обратно. Ему отдали на растерзание спальник Доктора. Пока все это творилось, на горизонте появился тусклый огонек первой "железки" Украины. Он появлялся и пропадал, а встречающие с тоской смотрели на его приближение и понимали, что придется выходить навстречу помогать. Наконец, метрах в десяти от входа в лагерь огонек окончательно исчез, и через несколько минут полуживого Клима втаскивали внутрь, слушая, как он бормочет: "Ой, мамочки! Заморозили, москали проклятые..." Впоследствии Клим скажет, что он специально падал и ждал, что подойдут, но никто не подходил и приходилось, цепляясь голыми руками за веревку, брести дальше самому. Впрочем, через пару часов, наравне с остальными, он мерно махал лопатой. Ночью не выдержал тент. Из-под него едва вытащили примуса и пару трансов с едой, а через полчаса на этом месте по ровному снегу гулял ветер. Но это была последняя потеря. Лагерь был спасен! Честь и хвала его отстоявшим !

А нам с Шумочкой достались только славные рассказы про эту битву. Доктор рассказал про Эшелона, который ночью сидел в обнимку с лопатой и причитал: "Сейчас моя жена пришла домой, сидит на мягком и теплом диване, пьет горячий чай и думает, как мне тут хорошо! Ненавижу!" А сам Доктор, днем слушая сводку погоды с покрытой льдом бородой, шептал: "Они не говорят слово "лопата", они всегда говорят "снег". Они нас обманывают." Про Влада ничего особенного не рассказывали, но весь его вид с респиратором на лице отчетливо напоминал главный персонаж фильма про ядерную зиму. Но хватит про пургу. Сейчас погода опять нормальная и строительство подземного, точнее подснежного города вовсю продолжается. Это тоже небезопасно, учитывая чуть не почившую под просевшим сводом палатку Мухина. Приходится как можно ровнее выводить стены и потолки. Появился клич: "А ты отрыл свою пещеру?" Чувствуется, что копать мы будем до конца экспедиции. Спать все ложатся усталые, но довольные. Завтра опять три двойки уйдут отснимать верхние этажи и выносить базу. Состав определится только завтра, а пока - сон.
 
 

-Доктор! Дайте пилюлю !

-Аминазин. Аминазин. И актив.
 
 

С утра опять уже привычные занятия с лопатами. Вниз идут Кочерин с Владом, Эшелон с Колей Шатским и Провалыч с Доктором. Сборы, как всегда, - полдня. Куда ни сунься, вокруг снаряжение, грязные замерзшие комбинезоны. Вход вечно закрыт кем-то, лагерь, погруженный в полумрак смело можно назвать склепиком. Ждем не дождемся, когда это кончится и мы останемся вчетвером. Начиная с двух, наконец, народ начинает уходить вниз. Уже под вечер неожиданно выходят наверх Мухин с Коледовым. Мы думали, что они что-то нашли и поэтому задержались, но все оказалось значительно проще. Ребята просто перепутали время и проспали 23 часа. Тяжелое это занятие - спелеология. Пока мы смеемся по этому поводу, Доктор готовится к выходу. Надо сказать, упорно готовится. Когда он говорит, что уже готов, Провалов одевается и ждет еще минут 40. Потом они уходят, а вскоре Дениска прибегает обратно, ругаясь по поводу того, что Доктор забыл взять снаряжение. Его встречают дружными аплодисментами.

Ночью выхожу погулять. Небо полностью очистилось от облаков, только у макушки Фишта крутится маленькая тучка. Кроме посвиста ветра, никаких звуков и движений. Полнейший вакуум жизни обостряется лениво плывущей по небу луной, бросающей мертво-желтый свет на замерзшие во сне склоны. Через 15 минут начинаю себя чувствовать полярным волком и очень хочется, взобравшись на вершину Пшихасу, душевно повыть. Однако вместо этого иду обратно в “склепик” отмечать наши скромные достижения.

Однако, время тут летит! Уже 28 января, больше недели прошло, как мы здесь. Сегодня отрываем тент и палатку Доктора. Заодно надо и общее жилище углубить, пока нас мало. В бывшей переодевалке метровый тоннель уже увеличился раза в четыре, а вход в палатку Скляра больше напоминает трассу для бобслея. При освобождении тента, одно из первых, что нашел лидер - это небольшой кулек. С гордостью посмотрев внутрь, он торжественно передал его Климу со словами:

- На, отнеси в палатку. Только смотри, я их все подсчитал !

- Сникерсы !

Радостный Клим схватил кулек в руки и хитро спросил у лидера:

- А сколько их ?

- Не твое дело, - мрачно ответил Шумейко.

Он их не считал !

Ликованию Клима не было предела. А вечером, когда Шумочка попросил сухарей, Клим, передавая пакет с ними, сказал:

- Возьми штук шесть, но смотри, не больше! Я подсчитал.

А еще мы нашли почти целый замерзший кочан капусты. Про него тоже отдельная история. Куплен он был нашими вегетарианцами, Лешкой и Владом, то ли как десерт, то ли как фрукт. Промерз кочан за первые же несколько часов. Съесть его пытались много раз, но это представляло очень печальное зрелище. Отогреть до конца капустные листья было практически невозможно. А в первую пургу кочан загадочным образом исчез. И вот он найден. Решено при возвращении Влада с Лешкой вручить его им в торжественной обстановке.

К вечеру все, что нужно, откопали и даже общими усилиями построили иглу перед входом для переодевания. В склепике теперь можно ходить в полный рост, скамейки для сидения сделали. Не жизнь, а малина! Перед сном, уже по традиции, сидим, байки травим и обсуждаем, хорошая из Скляра наседка получится или нет. Дело в том, что в один прекрасный момент камера отказалась работать, и ему пришлось сутки сидеть в спальнике и греть ее, а заодно и аккумуляторы. Кино - дело серьезное. Почему-то вспоминается сцена из фильма "Батальоны просят огня".

А экспедиция потихоньку приближается к концу. Сегодня подняли почти все мешки. Вышедшие наверх матерятся как сапожники: оставшегося внизу карбида хватило только на то, чтоб выбраться, а в лагере с собой его не брали. Так что сходили почти впустую. И только Леха Кочерин, подойдя к лагерю и широко улыбаясь, сказал мне: "Здорово все было, как летом",- напоминая о том, как мы с трехдневным запасом еды поставили подземную базу на -100, сделали один выход с топосъемкой, а остальное время только ели и спали. Из рассказов остальных я уловил только момент о том, как к базе спускалась одна из двоек, а в палатке кто-то в это время спал. Веревка же висит почти над палаткой. И вот спящие вдруг просыпаются от громкого крика: "Вижу палатку! Кажется, дошли! Свободно!" А дальше во все легкие идет диалог нижнего с верхним. Добры мы друг к другу, просто жуть.

Сегодня вечером у нас "В гостях у сказки". В Киеве один из украинских спелеологов, Рогожников, выпустил книгу под названием "Крутые рассказы старого спелеолога". В ней описываются разные приключения в пещерах в виде сказок, а главные герои почти все, кого мы знаем, и один из них - Клим. Весь вечер он пересказывал содержание рассказов из этой книженции и тех, что еще не изданы, а мы хохотали до упаду. Вообще, фиштинские вечерние посиделки надолго запомнятся своим очарованием.
 
 

Господа! Нас здесь 12.

И жили мы 12 дней.

И мы не хотим вертолет!

Он завтра не прилетит.

Мы останемся до весны! Ура!

(Тост. Из материалов экспедиции.)
 
 

Наконец наступает торжественный день. Последний транс покидает Англо-Русскую, и в три часа дня Мухин выходит на связь, заказывая вертолет на 31 января. На площадке уже растет гора приготовленных к отлету мешков. Хотя улетать отсюда особо не хочется, но впереди новые экспедиции. Летом кто-то сюда вернется, а сейчас уже можно подводить итоги.

Итоги под прицелом видеокамеры подводит Шумочка, лежа в спальнике, нахлобучив по самые глаза шапку и имитируя страшную усталость после выхода.

Последний, если улетим, ужин. Спиртик, с медицинской точностью разведенный Доктором. Потом наступает лирический вечер. Для начала с очень душевным подъемом вспоминается "Что тебе снится, крейсер "Аврора" и другие песни подобного плана. Заканчиваетя концерт норильским рэпом и плясками Коли Шатского с непокрытой головой под грустную песню "Приходи в могилу, погнием вдвоем". Потихоньку народ рассыпается по палаткам, гадая, прилетит или не прилетит вертолет.

Утром погода омерзительная. Очень сильный ветер. Видимость тоже оставляет желать лучшего. Облака в дикой пляске мечутся вокруг нас. Собираемся, но понимаем, что шансов улететь маловато. Лидер мрачно шутит, что знает: восьмого погода будет просто отличная. Поочередно выходим из “склепика” в надежде услышать знакомый рокот. В одиннадцать решили приготовить обед. Расстелили пену, достали каны, примуса, но тут вдруг у входа раздается крик Кочерина: "Вертолет!" Все посмотрели друг на друга. "Врет!" Затем в наступившей тишине раздался голос: "А ведь Леха шутит редко." Кто-то медленно направился к выходу, и через несколько секунд прозвучал вопль: "Ей-богу летит!" И тут началось...

Нельзя сказать, что был хаос, но бегали все, как ошпаренные. В отличии от нас, вертолет не торопился. Первый круг, второй. Провалыч изображает из себя и двух трансов посадочную площадку, но летчики упорно продолжают кружиться и на третьем заходе пускают ракету. Первая мысль: "Улетают." Потом озаряет догадка - просто не могут определить направление ветра. Провалыч начинает изображать ветер. Четвертый заход. Он садится!
 
 

Друзья, до следущего лета

На перевале Фишт-Оштен,

до 18.00...
 
 

Через 10 минут мы сидим внутри и глупо улыбаемся друг другу. Все!? А мимо проплывает южный склон Фишта. Лед на нас потихоньку начинает стаивать. Кто-то тычет рукой в иллюминатор. Теперь ясно видно, в какой дыре мы сидели почти две недели. Везде до горизонта чистейшее небо, и лишь северное плато и Оштен просто утопают в громадных пепельных тучах. Горы под нами становятся все ниже и ниже. Скоро должно мелькнуть Калиновое озеро, куда я, Эшелон и Доктор собираемся намылиться в гости к школе нашего клуба на Воронцовский приют. Жалко, нельзя сесть по пути. Доберемся туда только ночью. Подлетаем. Торжественно урча, вертолет зависает над площадкой и неторопливо касается асфальта.

Винты еще некоторое время крутятся, потихоньку замедляя свой ход и, наконец, замирают. Теперь точно все!.. Первое, что мы слышим, оказавшись, можно сказать, на материке,- это порицание летчиков за то, что не указали направление ветра, а главное - утром не подтвердили вызов вертолета, и за нас начали волноваться. Про себя мы подумали, что, будь подтверждение, могли бы не волноваться и не прилетать. Вот уж не знаешь, что лучше... Как же здесь тепло! В валенках, пуховиках, с трансами, залепленными глиной и снегом, мы создаем просто разительный контраст с 15-градусным теплом и обслуживающим персоналом. Глядят на нас, прямо скажем, как на диковинных зверей. А мы блаженно жмуримся на солнышке и, никуда не торопясь, перекладываем вещи. Недоволен только лидер: мы втроем уходим на Воронцовку, а тут еще Влад со Скляром, вспомнив про жен и работу, собираются сегодня на самолете в Москву. Оставшихся мешков, естественно, на семерых многовато. Нам неловко перед друзьями, но так охота подышать теплом, попить виноградного вина на зеленой травке, посмотреть, как школьники преодолевают первые метры спелеожизни. Перепаковавшись, мы прощаемся со всеми и уезжаем в Хосту. Чебуречная, жалко, закрыта. Приходится в ожидании автобуса довольствоваться пельменями и пиццей. В шесть вечера мы в Илларионовке. Уже темнеет. Надеваем рюкзаки и вперед. А впереди - ночная дорога, новые экспедиции, друзья и все то, ради чего стоит ползать по уши в жидкой глине и судорожно глотать потескавшимися губами снежную пыль.
 
 

P.S. За все неточности и погрешности редакция ответственности не несет. С претензиями обращаться по адресу: Западный Кавказ, г.Фишт, северное плато. До востребования Румянцеву Е.В.
 
 

Николай Шатский
 

...Собравшись с духом, мы быстро натягиваем холодные мокрые, облепленные глиной комбезы. Веревки; стропочки, в огромном количестве пошитые Эльдаром для высоких целей Экспедиции; карабины, крючья и прочие хитрые примочки уже покиданы в мешки, осталось лишь снарядиться самим. Мы с Лешей Кочериным быстро разбираем свои системы, предварительно надев каски, чтобы не так текла за шиворот вода. Зрелище существ, которые под дождем, в невообразимо грязном одеянии, скрючившись, завинчивают что-то у себя на библейских местах, завораживает. Поэтому из палатки, теперь уже вольготно там развалясь, выглядывают заинтересованно-сострадальческие физиономии Антона и Стаса (физфак МГУ). Игра в крутых спелеологов, идущих на опасный выход на Бог знает сколько часов под землю, проходит со скрипом, и должного уважения на их лицах не наблюдается, хотя вопросы типа "А когда нам идти за спасателями?" немного исправляют положение. ...Ну, побежали.

Приятно все-таки, что за пять лет, потраченных на Университет (не могу сказать, чтобы я там особо гнулся под учебной нагрузкой) в твою жизнь входит что-то совершенно новое, о чем раньше даже и не подозревал. Как человеку сравнительно интравертному, подчас предпочитающему одиночество на лоне природы или в своей каморке в ГАИШе, приобретать новый круг друзей мне непривычно. Однако, приобретши его, часто этим обществом поневоле "манкируешь". Поэтому вдвойне приятно, если твое новое увлечение соединяется со старыми друзьями. Ребята! Айда в спелеологию!.. Бум! Ну вот, замечтался, поторопился - и получил по каске сапогом: в Ходе Наполеона "обгон на карачках" запрещен, а начальник еще не вылез из лужи в очередной его узости.

Хорошо бежать по знакомым уже ходам и скакать вниз с уступов, не задумываясь, как в первый выход, - а вылезать обратно-то как? Когда за тобой бежит человек большего спелеоопыта, и сам как-то живее решаешь эти маленькие проблемы продвижения типа щелей, узостей или скальников, то и дело возникающие по пути. Главное - особенно над ними не задумываться: от этого, бывает, и застреваешь - по себе знаю. Проскочили выступ-"кастратор"; проскользнули через щель, в которой я вчера с трудом лишь "ондулировал" - впереди шум падающей с большой высоты воды: вот и колодец. Навеска - спуск - "Свободно!" - спуск товарища - выливание из сапог воды - бежим дальше... Наконец-то Приток. Пора перетряхнуться. Я - свечу, Леша по камешку выбирает карбид из белой дымящейся извести в бачке и складывает мне в крышку. Сзади хлещет струя воды, от брызг которой я медленно промокаю. Эх, чебуреков бы сейчас!

Восхождение по притоку Школьной чем-то схоже с каньонингом. Вскарабкиваясь на уступы, прикидываю высоту подъема: 15, 16 - подтяну-у-улись! - 18 метров. Рельеф, промытый этим потоком под красивыми, увешанными сталактитами и другими натеками, сводом, напоминает череду гигантских унитазов (или "очков"?), с шумом передающих друг другу эту никому здесь не нужную массу воды. Смотав после удачного броска на "второй этаж" динамическую веревку и убрав все причиндалы обратно в мешки, поворачиваюсь - и упираюсь лбом в "швейцарский сыр". То есть Лешу вроде бы и видно, но - в одну дыру - каску, в другую - руки: они меня манят и говорят "лезь!". Я понимаю, почему они трясутся и истекают водой - пролезть Туда можно только через третье отверстие - по шейку в воде. Со вздохом расстаюсь с остатками сухости на теле и, пропихнув мешки вперед, уползаю... Теперь-то мы побежим еще бодрее!

Позади примерно 200 метров пути и перепад высот в полсотни - мы стоим у грандиозного водопада, каскадирующего по огромным валунам откуда-то свысока; потолка не видать. Вскарабкавшись на уступ, слышу сверху ЦУ - стоять и ждать...

Вряд ли я когда-нибудь забуду мгновения, которые провел на том уступе, скрючившись под тяжестью полного воды мешка. Время куда-то уходит; передо мной лишь слабый пятачок света от гаснущего налобного фонаря, а на плечи льются тонны ледяной воды, низвергаясь затем в черноту... Через час (читай - пять минут) начинаешь понимать, что эта текущая по телу холодрыга и дробот всех частей организма уже невыносимы, сознание куда-то уходит. Очертя голову, я бросаюсь по уступам вперед, работая четыремя конечностями на всевозможных зацепках и полочках - прямо вверх против потока воды. Выскочив из него, вижу над головой задумчивого начальника: он обозревает наше - увы, последнее - препятствие. Влезть через широкий распор над колодцем в очко, из которого хлестала вся эта напасть оказалось невозможным,.. да, прямо сказать, не очень-то и хотелось - бр-рр!

Обратно бежалось куда легче. Не озабоченные проблемой подъема, мы смогли теперь лучше осмотреть эту более старую и красивую часть Школьной. Обилие натеков многометровой высоты напоминало некоторые залы знаменитой Кызыл-Кобы в Крыму, и это сочеталось с их необычной чистотой. Рассмотреть бы получше, да вот колотун что-то бьет. А жаль! Как впоследствии я осознал, это было самое нетронутое и кристально-белоснежно-чистое место из всех, которые я когда-либо видел; на него и дышать-то не хотелось...

Через несколько часов, которые я, честно говоря, не помню, стою у веревки входного колодца. Повисаю на кроле, цепляю пуани и отдыхаю перед подъемом. Уже давно утро; что-то там Антон сварганил на завтрак? Мысль о чебуреках стала надоедать... Ну, читатель! Ты, конечно, можешь тут оставаться, а я полез!
 
 

Александр Гусев, Андрей Мушенков
 
 

У всех нормальных спелеологов август - выездной месяц. У всех нормальных астрономов - тоже. В конце концов, мне это надоело, и я решил - еду! С кем угодно, но побывать в Мекке спелеологов России надо. Благо, в конце июля две группы московских спелеологов под руководством Алексея Шелепина и Виктора Рейснера отправлялись на Фишт. Короткий разговор с Шелепиным, и вот я уже член экспедиции независимых (вольных, "диких" - кому как нравится) московских спелеологов. Впрочем, независимые-то они сейчас, а в прошлом большинство - активные члены спелеосекции МГУ: тот же Леша Шелепин, Таня Немченко, Андрей Бизюкин, Яна Малаховская, Андрей Игнатенко и другие. Следующее поколение - выпускники нашей же спелеошколы середины восьмидесятых - начала девяностых. И мы с Андреем Мушенковым.

24 июля. Наш КС МГУ все еще готовится, а мы уже в пути. Благодаря рекламе лидеров нашего клуба, все пытают бедного Шелепина и меня (Рейснера не достать, он уже в Адлере) по поводу Зеленой Фигнюшки. Выяснив, наконец, что промаркирована она МГУ-94-2, что вход находится на 40-100 метров выше входа в Белую Звездочку, и что Шелепин обещал лично в нее не ходить, народ успокаивается. Слава Богу, думаю, когда же начнем водку пьянствовать? Оказалось никогда; старые мгушники в поезде не пьют, вот так-то.

Адлер встречает нас ливнем и разгневанной группой Рейснера в полном составе + Ира Горина: а) за день до нашего приезда подняли цены на вертолет, б) погода нелетная, а ночевать в домик вертолетчиков не пустят; там Рычагов за две недели до нас так переночевал, что теперь все от спелеологов шарахаются. Ну ничего, все утряслось, дождь кончился, переночевать - переночевали, и на следующее утро вертолет уже несет нас на Фишт.

На этом месте, я думаю, настало время рассказать, чем, собственно, отличаются экспедиции нашего клуба и экспедиции Шелепина (у Рейснера - третий вариант). У нас экспедиция (или какая-то ее часть) выполняет свою задачу, руководитель экспедиции руководит группой и координирует деятельность остальных групп (если они есть), котел - общий (имеется ввиду "котел", а не "общак"), лагерь компактный, палаток - по возможности меньше (соответственно, народу в них - побольше). Шелепин же - руководитель (в нашем понимании) только двух человек. Их тройка вместе работает, ест, спит. Остальные от него совершенно независимы. У каждой группы (1-2-3 человека) - своя палатка, свои задачи, свое снаряжение, свои продукты, свой стол. Наша группа состояла из Андрея Мушенкова и автора данных строк.

Первые два дня две группы (одна из них - это мы с Андреем) прочесывали склон в поисках Зеленой Фигнюшки. Обе группы столкнулись впервые нос к носу в одно время и в одном месте - разумеется, у маркированного входа. Мушенков с горя (второй день на исходе, а результатов - ноль) залез в какую-то дырку, вылез из другой, столкнулся на выходе с представителями "конкурирующей фирмы", поинтересовался их успехами. Те, озадаченные, предложили ему повернуть голову на 180 градусов. Проделав вышеупомянутое упражнение, Андрей обнаружил в полуметре от себя заветный маркер.

Со следующего дня пошла работа. Нельзя сказать, чтобы мы торопились, но двенадцать выходов в Фигнюшку на двоих все-таки сделали. К нам присоединился и Андрей Бизюкин, чей огромный опыт помог нам в техническом и моральном плане, и еще несколько человек.

Штурм пещеры проходил достаточно однообразно, по крайней мере, доходя до лагеря Рейснера (ближайшего на пути "домой"), мы в каждый четный приход сообщали, что пещера "заткнулась", а в каждый нечетный, - что пещера "повалила" и конца не видно. Четверо суток мы ползали в меандрах Зеленой Фигнюшки, и каждый из них кончался рано или поздно непроходимой узостью. В конце экспедиции мы отсняли пройденные участки и сделали поверхностную привязку.

В принципе, возможность соединения Зеленой Фигнюшки с Белой Звездочкой или с восточным меандром Крестика еще существует, и результаты компьютерной обработки это подтверждают. На сегодняшний день глубина Фигнюшки 85 метров (вход в нее выше входа в Белую Звездочку на 47 мметров), а общая длина ходов - 220 мметров (всего 120 метров к северу - и вы уже в системе Крестик-Турист, осталось только запастись комбезами).

С видами верхней части пещеры можно ознакомиться по видеофильму Андрея Бизюкина.

Стоит еще отметить чудесную (по меркам Фишта) погоду (раз ночью дождь, правда, шел, но ручей тек у нас под пенками, а не под спальниками, ну а туман с видимостью 2-3 метра стоял лишь сутки), прекрасные виды для человека, побывавшего на Фиште впервые, новых знакомых и массу интересных впечатлений.

Ну и на закуску два случая, связанные с фиштинскими туманами. Возвращаемся мы как-то с Андреем из пещеры. Идем в лагерь, навстречу четверо горников:

— Не поздновато ли на Фишт идти?

— Вообще-то мы уже с Фишта, только немного с дороги сбились.

Не знаю, сколько бы они еще часов ходили, могли бы и на южное плато перевалить. Мы с Андреем однажды чуть не перевалили Пшеха-Су, пройдя в темноте и тумане в 20 метрах от лагеря и увидели свет фонарика не впереди и слева, а позади себя и справа. Впрочем, это было наше самое "серьезное" приключение на этот раз. Всегда бы так.
 
 

Смотрел я как-то видеофильм о зимней фиштинской экспедиции - там оператор, словно следователь гестапо, допрашивал всех участников, кто как попал в пещеры, чем еще занимается и прочее. Все отвечали, что больше ничем, так как нельзя серьезно заниматься спелеологией и одновременно чем-нибудь другим.

Ну, если так, то меня нельзя назвать настоящим спелеологом, у меня есть еще одно увлечение - парус. В конце июля - начале августа на красивейшем озере России (не считая Байкала, разумеется) - Онежском проводятся гонки крейсерских яхт. Собирался туда и я. Яхту мы рассчитывали отправить на попутной барже, но из-за разгильдяйства нашего капитана (у него, видите ли, работа!) мы баржу прозевали, а своим ходом к началу гонок уже не успевали.

Раздосадованный, я бродил по МГУ и случайно встретил Бороду (А.Гусева), который собирался через два дня ехать на Фишт с группой Шелепина. Он и сманил меня с собой, благо рюкзак уже был собран для Онеги, оставалось только вместо непромоканца сунуть туда комбез и купить билет до Адлера. Тут же родились наполеоновские планы о самостоятельной программе, о том, как бы нам (самим, без участия "монстров") углубить глубочайшую пещеру России...

О том, как мы НЕ соединили Фигнюшку с Крестиком, Борода уже рассказал. Собственно, на меня эта пещера впечатления не произвела - Фигнюшка - она и есть фигнюшка! Ничего героического, ничего романтического... разве что смешное: однажды мы спустились по меандру ниже, чем ходили обычно, и вдруг увидели... фонарик! ручной фонарик из черной резины, хороший фонарик; включили - работает. Эврика! В этом году мы в Фигнюшке первые, следовательно, это уже Крестик! (Шутка, конечно! Нашли-то мы его в самом начале меандра.) Сделали топосъемку - нет, не Крестик. Оказалось, что этот фонарик еще в прошлом году оставил молодой спелеолог Митя, уже тогда прославившийся своей забывчивостью. Так что все наши наши попытки попасть в Крестик из Фигнюшки оказались безуспешными. Отчаявшись, я в последний день перед сброской решил все-таки прорваться в Крестик (через другой вход, как все нормальные люди). И вот мы вдвоем с Яной Малаховской отправились вниз, в поисках подземного лагеря Рейснера.

Нашему поколению спелеологов не повезло - мне не с чем сравнить то, что мы увидели под землей, а вот Яна сразу сказала: "Да, это действительно похоже на настоящую кавказскую пещеру..." Действительно, система Турист-Крестик - это нечто грандиозное: огромные галереи сплетаются в лабиринт, но не плоский, как в Воронцовке, а трехмерный; глубокие колодцы, широченные меандры, каскады, водопады... Причем совсем не обязательно в этот водопад лезть - вниз можно спуститься по другому колодцу - все они соединяются горизонтальными этажами.

Но самое поразительное впечатление на меня произвел "Коллектор" - громаднейший колодец, в который с ужасающим ревом обрушивается вся вода системы. Разговаривать навозможно: чтобы тебя услышали, нужно кричать в самое ухо. Поэтому ни о каком "свободно! - понял!" и речи быть не может. Начинаю спускаться. Ни визуальной, ни звуковой связи со следующей за мной Яной нет. Для успокоения совести свищу изо всех сил на каждой перестежке, но и свист теряется в реве водопада. Ощущение полного одиночества. Только грохот падающей воды да несколько метров освещенной стены перед тобой. Колодец настолько огромен, что луч налобника не добивает до противоположной стены.

Ну вот, наконец, и дно. Но где же то огромное количество воды, что ревет в колодце? Опять та же картина: вот она вода, рядом, но она идет своим путем, а мы своим. Пробираемся по выбранной наугад галерее, обрывающейся уступом. Спускаемся на следующий уровень. Я опускаю ногу на облюбованный мною камень, но нога вдруг оказывается в несущимся с огромной скоростью, но, тем не менее, идеально ламинарном потоке воды - поверхность настолько гладкая, что вода кажется неподвижной. А она в каких-то 20 метрах так же гладко и спокойно, плавно загибаясь, беззвучно (или мы все еще оглохшие после Коллектора?) падает в колодец.

Тут же были вбиты крючья и лежали веревки, вытянутые из колодца. Если это не проделки Белого, решили мы, то Рейснера там быть не может, значит мы пошли не тем путем. Но искать другой некогда, время поджимает, завтра (ой, нет, уже сегодня!) утром вертолет, а надо еще собраться... Но я надеюсь вернуться сюда, хотя бы за своей забытой кружкой (вертолет, как всегда, прилетел, когда заваривали чай), так что

Тарас Шиян

Андрей Шумейко
 

Борода, или, как его называет мама, Саша Гусев, долго и упорно приставал ко мне со статьей про последний Фишт для сборника. И он победил. Я просто переписал все то, что наговаривал в экспедиции каждый вечер на диктофон. Почти без изменений. Может это и не то, что нужно для сборника, но это ближе всего к реальности, да и, честно говоря, это проще, чем что-либо сочинять.

Чтобы хоть что-то было понятно не только участникам экспедиции, но и всем остальным: все это происходило в августе 1996 года; работали мы в пещере Англо-Русская, а также в МГУ-95-5 и МГУ-95-6 - пещерах-источниках под Фиштом; вместе с нами была команда из Испании и одна девушка из Дании; это была уже шестая экспедиция в Англо-Русскую. Да, еще к нам присоединились двое спасателей из Сочинской ПСС. Итак, состав экспедиции: Максим Дзагания, Юра Фомин (спасатели из ПСС), Костя, Евгений и Катя Мухины, Антон Чичеров, Коля Шатский, Максим Чистолинов, Алексей Кочерин, Сергей Белецкий, Сергей Пономарев, Ксения Артемова, Галя Юрченко с собакой, Серхио Гарсиа Диллс де ла Вега, Херардо Мартин Хилл, Хосе Мануэль Фернандес Санчес, Сольвейг Маркуарз и автор этих строк.

13 августа. Залетали на К-32, спасательской “эмтэвэшки” (МИ-8МТВ) не было - пришлось запихивать 22 человека в кабину К-32 при норме в 16 пассажиров. Нас пассажирами назвать язык не поворачивается. Летчики орут, что им "это не надо за такие деньги", начальник кричит, что если через 10 минут не вылетаем, то значит до послезавтра...; мы носимся между двумя сетками - питерской (с нами забрасывалась команда из 3 питерцев и 3 москвичей из Перовского клуба) и нашей, если перепутать хоть один мешок, то он окажется на южном плато, а мы на северном. Народ топчется у мешков, как бараны - одно слово. Если бы не Мухин, у нас бы все баллоны повылетали; представляю себе бомбардировку адлерского аэропорта баллонами, забитыми до 200 атмосфер! Но все обошлось, жадность начальства эскадрильи победила, и мы взлетели. Договаривались, изначально, сесть на приюте и высадить всю толпу, кроме питерцев и меня с Мухиным, но летчики пошли сразу на плато и пытались сесть там. То ли горючее жгли, то ли время накручивали... Все равно, высадили нас на приюте "Фишт". Рычаговцы (последователи известного московского спелеолога Рычагова) кинулись разгружать сетку, думали, что она пойдет обратно, только раскидали наши мешки по площадке, и банка с клубничным варением пропала. Борт ушел на Парящую Птицу, забрав команду Паши Евдакова. Через 20 минут вертолет вернулся, забрал бизюкинцев; рычаговцы побрели вниз пешком - после прошлогодней пьянки на вертодроме в вертолет их не пускают. Связь есть и по радиостанции и по коротковолновой рации. Новости самые разные: разбился прямо у лагеря спасательный легкий вертолет; один из рычаговцев сломал ногу в Туристе; прошлогодний "стометровый" колодец оказался шестидесятником; в Туристе нашли много чего, но все либо "в сторону", либо "параллельно"...

14 августа. Вчера Серхио навесил входной колодец, сегодня я со спасателями и Пономаревым сходили до Левого Меандра - донесли мешки, Кочерин и Шатский неплохо навесили восхождение; Белецкий и Чистолинов донесли три баллона к первому сифону; испанцы сделали топосъемку до Мокрого Меандра, замерзли, но пока еще шутят - не знают, что их ждет дальше, вернее, не знают, что дальше будет то же самое...

15 августа. Кочерин, Шатский, Чистолинов пошли навешивать до лагеря-200; должны вернуться к 20.00, чтобы завтра идти в подземный лагерь. Я с Мухиным пойду в восходящий тоннель за Очком Мухина, где они с Провалычем (Денисом Проваловым - известным московским спелеологом, участвовавшим в пяти предыдущих экспедициях на Фишт) были в прошлом году; надо бы сделать топосъемку, хотя Мухин не в восторге от этого. Спасатели пойдут на Ольгу (пещера на южном плато Фишта) - посмотреть - остался ли там кто-нибудь или нет? Ольга провалилась до 500 метров и вышла под снежник. Везет же физтехам! Нам бы так. Пожалуй, это первый такой сквозной траверс в России и в бывшем Союзе...

16 августа. Кочеринцы вышли не в 20.00, а в 24.00! Уставшие и невеселые - на обратном пути потеряли Макса Чистолинова! Отпустили его одного вверх от лагеря-200, он заблудился через 5 минут, а они "чухнулись" его только у Зала Перекусов. Пошли назад, он уже лег спать на веревках на один колодец выше лагеря-200. Видимо, Макс выспался, потому что выглядит он сейчас лучше остальных. Коля Шатский еще ничего, а Кочерин совсем никакой. Завтра выхода у них не будет... Испанцы сделали топосъемку до первого левого притока в Мокром Меандре - начинают понимать, что это за пещера. Вчера я и Мухин сходили в восходящий тоннель в продолжении второго этажа за Очком Мухина. Сам Мухин забыл все: где он был, и что он видел в прошлом году, откуда пришли, куда ходили - памяти никакой у потомственного спелеолога. Прошли до конца тоннеля, холодно там, как-будто снег или лед где-то рядом, ветра нет, воды нет, а холодно жутко... Ничего не нашли, на обратном пути сделали топосъемку; судя по всему, это самая высокая точка пещеры. Чичеров и Пономарев донесли два мешка с лагерем до Левого Меандра - дальше не нашли дорогу...

17 августа. Вчера я, Юра и Макс довесили до лагеря-300, попили чаю. И чай, и сахар, и сгущенка остались с прошлого года. Оставили у очка в Нижнюю Часть баллоны и груза для погружения в сифон на -480 метрах и вернулись налегке наверх. Весь выход - 10 часов. Промаркировали дорогу от последней навески в Черном Меандре до лагеря флуоресциерующими метками, которые привезли испанцы. Лучше, конечно, показать пальцем, но пальцем показывать некому - бойцы валяются в палатках на поверхности. Мухин и Пономарев сходили в правый приток у Восхождения - как и нарисовано в английской топосъемке - 60 метров и кончается колодцем вверх, вернее, из колодца начинается ручей. Топосъемку не сделали - лень. Испанцы не рвутся в пещеру, говорят, что нужно делать топосъемку на поверхности.

18 августа. Я и спасатели идем в МГУ-95-6, с нами Мухин (снимать на видео), Сергей Белецкий и трое девушек. В 16.00 ушли кочеринцы, контрольный срок у них - двадцать второго утром, но это на самый крайний случай, по плану работы это не лезет ни в какие рамки... Мухин старший как шпион, раскладывает везде микрофоны и записывает "звуки лагеря для фильма". Я думаю, один мат получится...

19 августа. На 30% победили сифон в источнике МГУ-95-6. После часа копания и полного окоченения удалось проплыть, нет, скажем, проползти под водой до того места, откуда можно увидеть расширение. Становится шире, сифон выполаживается; метра два-три и, вроде, поворачивает направо и видно еще метра 3-4 сифонного хода. Типичный сифон, я думаю, не длинный, ну, метров 15, скажем. Надо еще покопать, чтобы попасть в широкую часть. Копать надо вниз головой, хорошо бы иметь длинный шланг легочного автомата, метра два хотя бы... Кочеринцы не появляются - значит работают. У Мухина перед сифоном в источнике потек бокс для видеокамеры, камера осталась жива, но ничего толком не сняли. Перехвалили мы его бокс... Испанцы по-прежнему лезут во все дыры, уже промаркировали 7 входов, от А1 до А7. Не внимая моим увещаниям, суются во все щели и под каждый снежник, не внимая моим увещеваниям. Все, кто впервые на Фиште, просто с ума сходят от обилия щелей, воронок и колодцев. Там везде сыпуха или снег. Или узко. Лучше бы в пещере так старались. На Фиште нужно работать "изнутри", а не с поверхности...

20 августа. Сегодня должен выйти народ из подземного лагеря, двадцать второго контрольный срок. Я не представляю, что можно делать там три полных рабочих дня? Навешивать 80 метров веревки?.. В МГУ-95-6 после второго дня копания стало шире, но не выше. Маска сильно увеличивает, и то, что 18 августа казалось 40-сантиметровой щелью - оказалось 20-сантиметровой, не больше... Нужно еще копать, муть быстро оседает, видимость есть. Нужно еще копать. Не знаю, стоит ли бороться за возможное продолжение 100-метровой горизонтальной пещеры, но мне это интересно. Как бы еще и остальных заинтересовать? МГУ-95-6, вместе с МГУ-95-5 - неплохие объекты для зимней экспедиции; есть у меня такая идея: на вертолете залететь на приют "Фишт" и работать в сифонах. 50% альпинизма, вернее, горного туризма, и 50% подводных дел... На лыжах с желтыми баллонами за спиной... Неплохо бы... Где только набрать 10 человек, которые бы купились на эту идею... Серхио с испанцами пошли к Гормозеке (Олегу Григорьеву - лидеру сборной команды из Томска, Новокузнецка и других сибирских городов, которая уже второй год работает на Фиште) узнавать про их вертолет. Херардо и Пепе ворчат, хотят к морю, не могут понять, как можно 2 недели безвылазно сидеть на плато. Серхио бегает между ними - уговаривает, клянется, что он последний раз едет куда-то с испанцами... У Гормозеки почти 400 метров пещеры, Восточно-Сибирская имени Васильева - как-то так называется. Длина горизонталей тоже 400 метров, то есть идет под 45° . Нам бы такое...

21 августа. Вышли кочеринцы, все нормально, в смысле - все живы. Забили кучу крючьев, изорвались, испачкались, устали, затянули все до безбожности... Сегодня я, Мухин и спасатели собираемся идти вниз. Погода хреновая... Окочуринцы не довесили последний колодец - веревку придется нести из лагеря-300, говорят, она плохая, но не тащить же сверху... Новости от “Шафрана” - у питерцев труп на поверхности. Кто - неизвестно. Спасатели уходят готовить вертолетную площадку на завтра... Я с Мухиным иду к Первому Сифону. Серхио и Херардо собираютс сделать топосъемку до лагеря-300 - сомневаюсь в их успехе... Туман и дождь...

22 августа. Серхио и Херардо доделали вчера топосъемку до второго колодца в Новой Части - 105 метров глубины и 1.5 километра длины. Спасатели появились поздно вечером. Утром вертолет из Краснодара забрал испанцев и пошел на Парящую - забирать труп. Серхио тоже улетел, вечером спорил и ругался со своими корешами, утром долго извинялся и обещал вернуться. Что-то не верится... Коля Шатский пошел забивать крюк на У6 - дело ненужное, но спиты Кочерина, а силы и время - Шатского - пусть забивает... Наш выход ко Второму Сифону откладывается - спасатели отдыхают после вчерашнего. Труп - 2 метра ростом и весом 95 килограмм, без сомнения, это - Гена Башков из Перовского клуба. Из рассказа спасателей: после семичасового, на халяву, как сказал Валя Рысцов (лидер питерской команды на Парящей Птице), выхода до дна в Парящую, лег спать, утром вдруг захрипел и все. Искусственное дыхание - бесполезно. У питерцев был врач, сказал, что отек легких. Я думаю, сердечко не справилось - при таком росте и весе и по улице-то ходить тяжело...

25 августа. Мухин, я и спасатели вышли под землю 22 августа в 16.00, Мухин с камерой и моей гидрой, я с железками, у Максима и Юры тоже набралось по мешку. В 20.00 - в лагере-300; поснимали на видео и фото, привели лагерь в порядок после трехдневного пребывания кочеринцев; легли спать поперек палатки - так лучше; проснулись в 9.00; два часа варили чертов рис; туда-сюда, вышли в 13.00; до Второго Сифона дошли за 2.5 часа - с мешками довольно серьезное мероприятие; нырнули; вернулись в лагерь в 21.00. О сифоне расскажу потом.

В 22.30 пришли Шатский, Пономарев, Чистолинов, без Кочерина - он пошел назад в Зале Перекусов, поплохело ему, известное дело... Я и Мухин вышли за пять часов, спасатели - за семь. Все подводное вынесли, подзамучились, дома не были 38 часов; последний выход из лагеря-300 - 15 часов.

Сегодня собираемся с Максимом нырять в МГУ-95-5, погода отличная, баллоны и груза уже внизу, у источника. Двадцать пятое, вечер - вышла команда Шатского; как я и думал, остались ночевать еще раз после выемки из Нижней Части... Максиму по связи не разрешили остаться дольше, чем до двадцать шестого. Радиостанция остается, прощальный ужин, варенье не нашли - блины ели с ананасами... Мухины с дитем ушли после обеда, надо записать для Мухина-старшего "пещерные звуки" для видео. Вертолет планирую на 31 августа...

26 августа. Шестеро ушли. Остаются: Пономарев, Кочерин, Чистолинов, Сольвейг, Ксюша, Галя. И я тоже остаюсь! Отдал спасателям наши билеты - на случай, если не улетим из-за погоды... Собираюсь идти к Первому Сифону - не с кем! Кочерин, как всегда, бродит мрачнее тучи - смотреть на него не могу. Мне нужно у сифона помогать, а не будить его каждые 10 минут. Макс мертво лежит в палатке, Пономарев тоже не готов после вчерашнего выхода... Погода - дождь и туман... Ладно, сходим с Пономаревым к МГУ-95-5 - заберем баллоны. Без Макса-спасателя одному что ли работать за Вторым Сифоном в источнике, больше-то никто не ныряет... Расклад по сифону на -486: сифонное "озеро" 1.2х0.5 метров, ход 0.5х0.5 под углом 45-50° , длина - 8 метров, глубина - 4.8, продолжается узкой вертикальной щелью - дальше не полез, хотя, в принципе, можно. Это не сифон, а затопленная щель, никакого "сифонного" рельефа, узковато даже с 1.5-литровыми баллонами. Можно, конечно, придумать специальное снаряжение для этого сифона, но стоит ли игра свеч? Какой же будет перегиб сифона, если до 5 метров проваливаешься ногами вниз с прижатыми к корпусу руками, как оловянный солдатик!?...

27 августа. Дождь, ничего не сохнет; утром вышли на связь - к нам идет Серхио! Не ожидал, думал, останется в спасслужбе... Сегодня точно иду с Пономаревым к Первому Сифону... Вечер, погода получше, но в "коридоре" на Сочи низкая облачность.

28 августа. Вчера пришел Серхио, испанцы не дали ему "приборчики", но он собирается доделать топосъемку до дна - я отговариваю. Чистолинов, Серхио и Кочерин выходят на выемку лагеря-300, я с Пономаревым иду нырять в Первый Сифон. Вчера дотащили все барахло, все приготовили, сегодня - только одеть гидру и вперед... Если все заткнется, начнем выносить. Контрольный срок для Серхио и К^о - 30...

29 августа.Вчера в 23.00 вышел Серхио, еще через 4 часа - Кочерин и Чистолинов. Хорошо хоть спать не легли. Серхио вышел с двумя мешками - он неплохо освоился в новой пещере. Самое интересное, что по альтиметру в часах Серхио в Песчаном Ходе 255 метров глубины, а у нас было 325! Нужно проверять топосъемку 1994 года. Серхио утешает, что данные альтиметра ничего не значат, но я чувствую, что пещера станет не глубже, а мельче - хорошенький результат экспедиции!..

В Первом Сифоне прошел под потолком 80 метров, видимость 8-10 метров, если, конечно, не приближаться к дну и не мутить, объемы - 4х4 метра, не меньше, а то и больше. Ходовик надо закреплять под потолком - это залог успеха. По дну идти нельзя, в этом причина неудачи Провалыча в 1994 году. Завтра еще раз пойду. Сифон коротким не будет... Очень холодно - надо утепляться. Температура воды - +2° С...

Сегодня отдыхаем. Серхио и Пономарев идут ковыряться в "андалузских" колодцах. Я только киваю головой, когда Серхио, размахивая ледорубом, рассказывает, что сегодня он еще 2 метра прошел между льдом и стеной колодца... Стираем и бухтуем веревки, ругаемся и спорим с Кочериным, он теперь великий теоретик СРТ и голыми руками его не возьмешь... С утра выходили на связь: новостей нет, уфимцы не появлялись. Сброситься бы на их вертолете...

30 августа. Я и Пономарев идем к Первому Сифону. Оставльные пойдут за нами делать топосъемку от Восхождения до сифона. Во время утренней связи загнулась радиостанция: авария "01" - питание. Успел узнать, что 2 сентября будет борт. Значит, у нас еще три дня. Сольвейг и Ксения сваливают в Сочи пешком, дал им записку, чтобы вышли на связь из приюта "Фишт" и сообщили, что село питание и подтвердили, что ждем вертолет 2 сентября и затем каждый день...

31 августа. Ну, вроде бы с пещерами покончили. Оставили в дыре довольно много веревки, в подземном лагере - и пена, и посуда, полиэтилен, газ, еда какая-то... У Первого Сифону - груза... Потихоньку Англо-Русская превращается в большую заначку... На Алеке уже одна такая пещера-склад есть... Макс Чистолинов пошел на приют, выйдет на связь, может быть есть новости... Пономарев и Серхио ковыряются в "последней надежде Андалусии"... Я упаковываю подводное снаряжение.

Окончательно о Первом Сифоне: прошел 120 метров, в двух местах пытался всплыть в "карманах", один раз поднялся до 2.3 метра, второй - до 2.9 метра, но ничего нет. Из основной, если она действительно основная, галереи минимум два ответвления вправо, одно влево и еще один ход "по ходу", но не уверен, что все, что направо, действительно находится справа. Со всем, что слева, та же история. В общем, нужно нырять... Оставил 50 метров ходовика - это поможет без проблем, даже при нулевой видимости, попасть в первый зал. Короче, сифон (100/-8) продолжается...

Сегодня схожу на Пшеха-Су, посмотрю то место, где, по словам Серхио, находится Первый Сифон. Интересно, как сифон "выглядит" с поверхности?..

1 сентября. Весь день ничего не делали, вместо того, чтобы стирать веревку и мешки. Ждем вертолет - работать некогда. Снежники за шелепинским лагерем (шелепинцы - сторонники известного московского спелеолога Шелепина) совсем стаяли; над тем, который ближе, открылась дыра. Послал Галю посмотреть, она позвала Серхио. Там ход, зальчик, колодец... Серхио похватал уже вымытую и упакованную снарягу и ринулся за славой. С ним пошел Пономарев, вышли ночью 2 сентября. Отсняли 250 метров длины и 30 метров в глубину. Пещера продолжается - не то, что бы валит вперед и вниз, но, вроде, есть куда идти... Погода нормальная, звезды и холодно, сентябрь уже... Думаю, завтра улетим; надо вставать часов в шесть...